– Тебе нравится, Оливарис? – прошептала вкрадчиво. Приблизилась и осторожно обняла тетку за плечи. Брезгливо поморщилась, прекрасно осознавая, что родственница видит и ее отражение.
– Сама знаешь, каково это – быть страшилищем, – отрезала Оливарис хрипло, – зачем спрашиваешь?
– На всякий случай, – усмехнулась Сальма.
Оливарис высвободилась из объятий и с вызовом уставилась на чародейку.
– Ни слова тебе не скажу!
Сальма кивнула. Нет так нет. Не мешало бы разобраться, почему тетка так легко вернула самообладание. Надеется, что со временем хвост отрастет, и не думает, что у племянницы есть нужное заклинание? Или, может, не верит, что она, Сальма, способна на пакости? Напрасно! Возможно, несколько лет назад так и было, но сейчас все изменилось. Чародейка прошептала нужные слова. Оливарис упала на пол, принимая животную ипостась.
– Подумай до вечера, – подытожила Сальма. – А я соберусь с силами.
– Дешевая шлюха…
– Как я умудрилась забыть? – чародейка подмигнула и прошептала еще несколько слов.
Саламандра с оторванным хвостом презрительно повела носом и, повинуясь заклинанию, молча поползла вокруг фонтана к месту с плавным подъемом. Сальма вздохнула. Похоже, оказалась недостаточно убедительной. Ничего, время должно помочь Оливарис принять правильное решение. До ночи тетка как раз успеет представить себе в красках, как изменится ее жизнь, если она останется такой. Поначалу думать об этом очень страшно.
Сальма подошла к тяжелой двери и дернула ручку. Обдало сырым холодом, и в лицо прыснуло несколько капель. Дождь. За суетой она и не заметила, когда буря начала наступление. Отшатнулась от сверкнувшей молнии и поежилась. Гремит. Все равно надо идти, нет смысла сидеть в храме просто так. К тому же Оливарис не мешает остаться один на один с черными мыслями. Шагнула наружу и не стала захлопывать дверь. Посторонний сюда не войдет, а тетка терпеть не может грозу.
Над головой опять сверкнуло, и холодные капли атаковали с новой силой. Сальма собралась ускорить шаг, но заметила выруливающего из аллеи Олафара и застыла в ожидании. Мужчина бежал с обнаженным мечом и выглядел так воинственно, что чародейке на мгновение захотелось спрятаться. А потом улыбнуться. Вряд ли кавалер спешил по ее душу, но если ему вдруг захотелось ее защитить, это приятно. Олафар тоже увидел ее. Не останавливаясь, спрятал меч в ножны, приблизился в три шага и без лишних слов схватил Сальму в объятия.
– Кто-то кричал… – прошептал он, без всякого стеснения утапливая ладонь в ее еще не до конца промокшей шевелюре.
Чародейка посмотрела в его встревоженные глаза и замерла, боясь себе поверить. Он что волновался? Вот уж не думала…