- Хорошо - тянет она. - Вот бы так было всегда. Как думаешь, бывает так, что всегда хорошо? Наверное, нет. Анатолий давай спать, завтра тяжелый день, для меня, по крайней мере.
- Спи, родная - отвечаю я, гладя ее, лежащую на моем плече, златокудрую голову.
ГЛАВА 16
ГЛАВА19
[Она]
Солнце - яркое, слепящее, бьет мне в глаза белым, неестественным светом. Ощущение нереальности происходящего, только усиливается от жары, свалившейся на город в одночасье. Я смотрю, как четверо незнакомых мужчин, опускают гроб с телом моей матери, в заранее подготовленную могилу. По напряженным их шеям, стекает, грязными струйками, под рубашку, пот. ”Зачем такой дорогой гроб, ничего не чувствующему уже телу, ей же все равно, уже - отрешенно думаю я, смотря на последний приют мамы. Вот интересно, есть ли что - то после смерти. Скорее всего, нет ничего. Просто выдумки людей, не желающих признать, что их любимых больше нет, мечтающих встретиться с ними, где то там, в далеком - далеке. Странные похороны, мы вдвоем с Анатолием. Никто больше не пришел проводить мою родительницу в бесконечность, ни один из ее “фейерверков” не явился сказать ей последнее “прощай”. Жаль, очень жаль ее бесцельно прожитой жизни. Я оглядываюсь по сторонам и вижу одиноко стоящую мужскую фигуру, стоящую, чуть в стороне. Что - то непередаваемо - знакомое, в его склоненной голове, в высокой, погрузневшей фигуре. Мужчина вытирает слезы, смахивает их рукой со своих щек. Кто он интересно?
- Софья, идем, нужно бросить горсть земли - зовет меня Анатолий.
- Зачем? - удивленно спрашиваю я, все так же глядя на скорбящего по моей матери, незнакомца.
- Так положено, идем.
- Подожди - говорю я и устремляюсь к мужчине, оплакивающему мою мать. - Идемте, и вы проводите мою маму в последний путь, бросите горсть земли - обращаюсь я к нему, он поднимает на меня жгучие, маслиновые глаза.
- Ангел, - выдыхаю я, и чувствую, как земля уходит у меня из - под ног, как подхватывают меня его сильные руки, не дают упасть.
- Здравствуй Сонюшка - солнышко - говорит он, прижимая меня к своей груди. - Не успел я, поздно приехал - сокрушенно вздыхает Ангел, гладя меня по голове, теплой, мягкой ладонью.
Он почти не изменился, лишь немного погрузнел, возмужал. Только подернулись сединой проволочные пружинки непослушных волос, и глаза блестят не весельем, они полны слез.
- Идем, Ангел, проводим ее - говорю я и веду его к раскопанной могиле, где нашла последнее пристанище моя мама. Комья сырой земли падают на лакированную крышку дорогого гроба, погребая под собой мое прошлое.