- Идем, Соня - устало, зовет меня Олег, толкнув тяжелую дорогую дверь.
Человек, сидящий на диване, мне не нравится сразу. Бывают люди, которые еще ничего не сделав, вызывают антипатию, этот мужчина мне отвратителен. Он смотрит на меня пьяными глазами, но не с вожделением, как смотрели на меня предыдущие мой клиенты, а с какой - то странной яростью, ненавистью. От его взгляда мне становится страшно.
- Это Виктор, Софья, сегодня ты принадлежишь ему - говорит Олег, глядя мне в глаза заледеневшим взором, гладя меня по спине, горячей ладонью.
- Что - то, тощая, какая - то шлюха, Лега. Не было, что ли посочнее? А эта, уж и не знаю, выдержит ли меня - гадко смеется Виктор, и я вижу, как по лицу Олега пробегает гадливая гримаса, ему тоже не приятен этот человек, но он быстро берет себя в руки и натянуто улыбается.
- Может, присоединишься? Хватит ее на двоих то? Как думаешь? - глумится Виктор, с отвращением разглядывая меня, словно грязную тряпку. Под его взглядом я холодею от ужаса. - Нет уж, уволь - отвечает Олег и, почти бегом, не оглядываясь, покидает комнату, оставив меня на растерзание своему гостю. Виктор смотрит на меня, не мигающими, как у ящерицы глазами, и от этого его взгляда по моему телу пробегают миллионы ледяных, похожих на иглы, мурашек. Мужчина, сидящий передо мной ужасно некрасив. Узкие, какие - то цыплячьи, плечи его, совсем не сочетаются с непропорционально большой головой, венчающей их. Черты лица размыты, словно разводы на зеркале, оставленные грязной тряпкой. Я смотрю на покрытое прыщами бледное тело Виктора, и чувствую, как к горлу подступает едкая, жгучая тошнота, смешанная с болезненно - брезгливым отвращением. Почему то вспоминается покрытое опарышами, разложившееся тело кошки, найденное мною в детстве. Эту кошку мы кормили с бабушкой, жалея голодное, никому не нужное животное. А потом, она исчезла, просто не пришла в определенное время и все. Я любила ее, потому что она была такая же, как я, нелюбимая и отверженная. И сейчас я чувствую то же омерзение и отчаяние, как тогда, в детстве.
- Ну, чего смотришь? Нравлюсь? - скалится Виктор, обнажая в ухмылке неровные, желтые зубы - Давай, ползи сюда, детка.
Я, через силу, делаю несколько шагов в направлении дивана, на котором он сидит, но останавливаюсь, напоровшись на налитые яростью глаза моего мучителя.
- Я что тебе сказал, идти, тупая ты мразь? - почти шепотом спрашивает меня Виктор - Ползи, я сказал - переходит он на крик, от которого, кажется, лопнут мои барабанные перепонки.
- Нет - говорю я дрожащим голосом, преодолевая себя, глядя в пьяные, озверевшие глаза, сосватанного мне Олегом, пьяного мужика.