— Понятно, видимо, Инберг — один из дедушек, в честь которых вас назвали?
— Так и есть, только я не помню в каком колене.
— В седьмом, — уточнил Олк.
— Ну, раз ваш предок против моей стряпни, то я могу и посуду помыть, а то эта гора вас когда-нибудь под собой погребет.
— Ой, а это было бы великолепно, — воскликнул Одрин, — мне, правда, как-то неудобно, мы же тебе даже коня еще не вернули, а ты нам опять одолжение делаешь.
— Ну, я ж не просто так, вы меня потом за это покормите, — она улыбнулась, — показывай, куда идти!
Старший Лакро отвёл девушку в соседнюю комнатку, где размещались длинный стол, лавка и необъятных размеров умывальник.
— Ты пока располагайся, а я схожу за Бумом, он тебе воды тёплой принесет и посуду таскать будет. Только как закончите, пошли его обратно дрова колоть, а то у нас с этой Коровой почти всё закончились.
— Хорошо, — Ми сняла свой кожаный жилет, освободилась от оружия и засучила рукава.
Через некоторое время появился и вышибала сперва с ведром подогретой воды, а затем и с первой партией мисок.
Работа спорилась, и стол понемногу заполнялся, однако даже когда на нём уже не оставалось места, фирменное блюдо дедушки Инберга всё ещё не было готово. Тогда илсази отправилась во двор помогать Буму.
Через полчаса наконец-то на улицу выглянул Ирвин и позвал их в дом. Вышибалу забрали совершать торжественный вынос туши, а Милиссе вручили кружку пива и попросили за неимением места посидеть пока на лестнице в зале.
Вскоре в трапезную вошел музыкант и поведал собравшимся трогательную историю об эпической схватке Инберга Лакро со злонравной Коровой, всячески мешавшей строить таверну «на лугу, где цветут одуванчики». В конце концов герой перехитрил вредную животину и заманил её в огромный котел, в котором и потушил на радость всем жителям Большого Утёса.
С последними аккордами песни со всех сторон раздались громкие аплодисменты и одобряющие крики, дверь кухни отворилась и из неё, пятясь, вышел Одрин, подманивающий Корову. За ним в зал въехала виновница торжества на внушительных носилках, кои несли Рры и Бум, и заняла своё почётное место на заранее подготовленных козлах в центре помещения. А после выбежал Ирвин и с криком: «не досадишь ты нам боле!» — всадил нож в говяжью шею. За сим представление закончилось, и братья стали раздавать посетителям кусочки кушанья, согласно имевшемуся у Олка плану.
— Ну, а что положить тебе? — поинтересовался у Милиссы Илк, в то время, как его брат уже заканчивал со своим списком.
— Давай лопатку!
— Сейчас сделаем, только столик нам организую, — он сбегал на кухню, прикатил оттуда большую бочку и, пристроив на её донышке миску, отрезал девушке мяса.