Я, чуть подавшись вперёд и повернув голову вправо, посмотрела на него с прищуром. А вот на тебя, голубчик, у меня имеются свои планы. Я обиды не забываю. И ты меня не забудешь. Встала прямо.
Капитан отдавал ещё какие-то приказы, но я его не слушала. В моей голове зрел план мести. Папа всегда говорил: “Ненаказанное зло влечет за собой ещё бОльшее зло”. Понял. Приня. Записал. Воплотил. На моём лице расцвела улыбка предвкушения.
Я не сразу поняла, что Максимилиан остановился напротив меня.
Я вопросительно посмотрела на него. Мол: “Что тебе надо, старче?”.
— Диона Лорелай, Вы пойдёте… — он выразительно скосил взгляд на мои ноги, — Босиком?
Я пожала плечами. Мне нечего ответить. Разве что сказать, что я ему не Лабутен, чтоб шить себе черевички вручную. Но он не поймёт. Бестолочь.
Капитан, видя, что во мне зреет искристый ответ, сказал:
— Перед конторой ремонтников посетим сапожника.
— Как Вам угодно, — качнула головой. Я ж роль русалки играю. Зарабатываю заработанный камень.
Какая отвратительная финансовая не тавтология, махинация!
Когда собрание было закончено, ко мне подошёл Максимка. Я оглянулась. Все уже разошлись. М-да, план мести затянул меня.
— Пойдёмте, — приказал конь и развернулся, зашагав в сторону сходней.
Я пошла следом. Мы спустились на сушу. Максимилиан резко поднял меня на руки.
— Вы что творите?! — возмутилась я, отталкивая мужчину руками, — Как это понимать?!
— Да не вертитесь Вы! — гаркнул он, — Больно мне нужны Ваши маслы! Не пойдёшь же ты и в самом деле босиким?! — прорычал он мне на ухо, стискивая в железном захвате.
— Почему нет? — нахохлилась я.
Он посмотрел на меня как на душевнобольную. Я замолчала.
Когда мы уже фактически подошли к магазинчику с кованой вывеской в форме элегантной туфельки, я не выдержала:
— Знаете, — доверительно сказала я ему, — Меня ещё никогда не катали на себе королевские скакуны.
Он зарычал и зашагал активнее. Я засмеялась.
— Ну знаете ли, — его королевские ноздри чуть ли не пламя извергали, — Даже для Вас это слишком!
Вот честно, не понимаю его игр: то ты, то Вы. Определиться, наверное, не может, бедняга.
— Вот деньги, — он всучил мне кошель. Толстый, надо отметить, — Покупаете себе приличные обувь, одежду, и обратно на корабль! — гаркнул принц, по-солдатски развернулся, и размашистым шагом удалился с глаз моих.
Я усмехнулась. 2:1.
Рассматривая кожаный кошелёк, я думала хватит ли мне денег сбежать отсюда. Но потом вспомнила фразу: “Дают — бери, бьют — беги”. Улыбка увяла в момент. Пока не бьют... На её месте появилось что-то среднее между сушёной курагой и осуждающе поджатыми губами бабульки у подъезда хрущёвки.