Я сидела, подперев лицо ладонями, а слезы, скатываясь по щекам капали на скатерть, оставляя на ней мокрые пятна.
— Грустная история любви…— только и смогла сказать я. — Тебе бы, пап, женские романы писать! Душевно рассказываешь!
— А что, я смогу! Может и напишу! Манюнь, хватит лить слезы! На вот платок…
— Прямо, как в детстве! Помнишь? Пап, а где игрушка, которую мне подарил, мой спаситель?
— Ну поскольку, маленькая ты очень бережно относилась ко всем игрушкам, думаю она цела и скорее всего у бабушки в кладовке.
— Пап, посмотри на эти фото, никого не узнаешь? — спросила я, демонстрируя на экране телефона общий снимок Феликса и Ивана.
Отец с интересом посмотрел на снимок двух дорогих моему сердцу мужчин.
— Нет, Манюнь, этих ребят я никогда не видел. Те самые?
— Да! Феликс и Иван, друзья с детства.
— Однако! — задумчиво произнес отец. — Если они настоящие друзья, то ты Маша, можешь остаться одна.
— Ну спасибо…
— Маш, мне пора, если я что-то вдруг вспомню, обязательно позвоню. Ну и ты не молчи, вон сколько всего произошло, а я узнал об этом только сегодня. И вообще, приезжай к нам с Ольгой в гости, она всегда тебе рада.
— Хорошо, как только разберусь со своей личной жизнью и выполню данное обещание одному хорошему человеку, сразу к вам.
— А что за обещание? — с любопытством спросил отец.
— Это отдельная история, как-нибудь в другой раз.
— Ладно, ловлю на слове.
Отец ушел, а я еще долго сидела за столом, пытаясь вспомнить мальчишку-защитника и подаренную им игрушку. Но все было безрезультатно. Раз не могу сама вспомнить, значит надо ехать к бабуле и искать «кота в мешке».
Мой телефон вдруг проснулся и замигал синим экраном.
— Светелкина, как дела?
— Как ночь черна…удрученно ответила я.
— Судя по всему, нет счастья в личной жизни…— пытаясь шутить, проговорила Лариска.
— Ага…Отец приезжал, но ума мне не дал… Вот собираюсь к бабуле завтра, надо кое-что найти.
— Так, я с тобой и это не обсуждается.
Утро воскресенья выдалось прохладным и дождливым. Я не люблю дожди и не понимаю холодного лета. Я стояла перед зеркалом, прикладывая к себе вешалки с блузками, брюками, юбками. Ромка из кухни кричал: «Ах, красавна! Ах, красавна!»
— Я сама знаю! Не подхалимничай! — отозвалась я. — Сейчас покормлю тебя.
Я отложила в сторону вешалки и прошла на кухню.
— Ромка-обжорка! — ласково назвала я попугая, насыпая ему корм с витаминами, и наливая воду в корытце.
Зазвонил телефон.
— Светелкина, доброе утро! Ты проснулась? Буду у тебя через двадцать минут!
— Доброе утро, Ларис! Кофе сварить?
— Как всегда!