— Слушай, а чем ты так его разозлил? — шепотом спросил Консерва, который уже успел немного отдышаться.
— Да я когда забор помогал ему ставить, решил протестировать все это, — прошептал я в ответ, — Малех перестарался и притащил сюда табун молчунов, пару сотен. Они и заперли Колесо на неделю в доме, пока я не притащил рупор и не докричался до них. Колесо за это время даже подгнить успел, вот и обиделся.
— А он, это… — начал было Егор, буравя взглядом спину хозяина дома. На ней было точно такое же бордовое пятно, что и спереди.
— Угадал! — подмигнул я, когда мы уже входили в гостиную.
Само здание походило на тюрьму еще больше, чем его территория. Советский антураж с коврами и угловатой мебелью дополнялся неказистыми железными шкафами, грудами ящиков и пущенной по полу самодельной проводкой. Ощущение, что здесь не доделали ремонт или снимали кино о брежневской России. Пожалуй, от тюремной атмосферы здесь была разве что … атмосфера, мда. Все же бетонный забор создавал отличное первое впечатление.
Мы молча расселись на застеленный пледом диван, пока хозяин дома в такой же тишине пошел на кухню. Пару раз что-то брякнуло, скрипнуло и зашипело. На всю гостиную запахло газом и свежесваренным кофе. Колесо не заставил себя долго ждать, появившись с тремя чашками кофе и расставив их перед нами. Молча выпили, не чокаясь.
— Рассказывайте, — начал Колесо, внимательно разглядывая нашу компанию.
— Для начала — знакомство! — начал я в свойственной мне шебутной манере, старательно игнорируя хмурый взгляд немертвого хозяина дома, — Консерва — это Колесо. Колесо — это Консерва.
— Умник кличку давал? — сказал Колесо, обратившись к Егору.
— Ага…
— Я так и понял.
Оба тяжело вздохнули.
— Так вот, — продолжил я, — Случилось у нашего живого товарища одно несчастье…
Пересказывал я события нашего похода около получаса. Где-то приукрашивал, где-то вставлял свои комментарии. Пару раз соскакивал с темы на смежные, вроде особенностей метаболизма у волков и отсутствие дисциплины в нынешних войсках, но Колесо быстро возвращал меня в нужное русло. Даже обидно немного, но я привык. Ребята явно притомились, Егор даже сделал попытки захрапеть.
— Вот, собственно, и все! — закончил я, добавляя веса своим словам с помощью беспорядочных радостных жестов.
— Ага, понятно… — протянул Колесо, задумчиво почесав голову, — А я тут причем?
— Ты, помнится, говорил, что у тебя есть машина на ходу. Не мог бы ты нам ее … одолжить? — аккуратно спросил я, в первый раз протягивая руку к чашке остывшего кофе. Остальные уже давно их осушили.