Сейчас я просто его кормлю.
— Я что-то… не выдержал, — продолжал между тем вещать Олег. — Она хорошая, но… не то. И готовит так себе.
Я подняла брови и не смогла сдержаться:
— Ты же говорил, она хорошо готовит. Я помню.
— Да врал. Хотел, чтобы ты приревновала.
— А-а-а… — протянула я понимающе. — Тогда ясно. Ну, ничего. Девушек, которые хорошо готовят, на свете довольно много — найдёшь себе другую.
— Угу, — буркнул Олег, проглотил кусок котлеты и спросил: — А у тебя никого нет сейчас, Ань?
М-да… Я уже чуяла, к чему он клонит.
— Пойду я пока в комнату, — сказала я, отставляя кружку. — Ты доедай спокойно, потом бери вещи и уезжай. А то нам с Афоней гулять пора.
Альфонс, услышав слово «гулять», радостно завилял хвостом.
— Ты в десять часов гуляешь. Не ври, Ань.
Вот ни стыда, ни совести…
— Тебе можно, а мне нельзя?
— А когда это я врал?
Мне захотелось треснуть Олега чем-нибудь.
— Да хоть про эту свою Декабрину. Тьфу, Машу.
— А, — махнул рукой бывший муж, — фигня. Не считается. Выдал желаемое за действительное, чуть преувеличил, подумаешь.
— Ясно, — я фыркнула. — Когда я выдаю желаемое за действительное — это враньё и порицается, а когда ты — подумаешь, чуть преувеличил.
— А ты не передёргивай.
Как я с ним пять лет жила? Где были мои мозги, в какой Караганде?..
Неужели и правда — любовь настолько слепа, глуха, да ещё и глупа, как пробка?
А говорят «божий дар»…
Какой же это дар! Самое натуральное наказание.
Андрей
Нелёгкое это занятие — замаливать грехи. Но пока Андрей был доволен. Чай пах и выглядел восхитительно, подарочный пакет, который ему дали в магазине, тоже был симпатичным, и даже если Аня не пьёт какой-то из этих светофорных чаёв, она сможет поить им гостей. Например, Андрея.
Да уж, размечтался.
Сверху, из мармышкиной квартиры, раздался какой-то странный звук, будто что-то упало на пол. А потом — явно женский вскрик, и следом — мужской голос. И снова женский, и снова мужской. И что-то во всём этом было скандальное…
Значит, Аня с кем-то живёт? Или у неё там кто-то в гостях?
Снова вскрик, и теперь Андрей расслышал слова.
— Олег, перестань! Хватит! — да, это голос мармышки. — Хва…
Тишина. Полнейшая, словно бы мёртвая. Так, этот Олег там никого не убил? Судя по звукам, точнее, их отсутствию, мог.
Чёрт, надо вмешаться. Ане в любом случае это всё не нравится, что бы там ни происходило…
***
Анна
Как говорит бабушка: «Больнее всего бьют те, кому мы доверяем».
Олегу… да, я ему доверяла, несмотря на наш развод. Зря, наверное.
Пока он ел на кухне, я сидела в большой комнате и читала электронную книгу. Слова проскальзывали сквозь меня, не оставляя ни малейшего следа ни в голове, ни в душе, но надо же было чем-то заниматься…