А дальше все смешалось в единую, не прекращающиеся резню. Меня захватила схватка. Где-то в глубине души, в самом потаенном ее уголке нашлось место не трезвому расчету, а гневу, который еще не так давно питал меня. Как оказалось, я не избавилась от него полностью.
Того неудачника, что решил меня убить первым, сверкающий червонным золотом кленок глефы рассек без малейших затруднений, просто и легко, даже слишком легко. С боку послышался хлопок тетивы, но стрелу перехватил Он. А дальше мы разделились. И на меня, и на Него нападали снова и снова, но это были обычные, слабенькие маги. Они стремились просто задеть, просто обжечь, но ничего более сложного не придумывали. Я не знаю, как сражался Он, но со спины на меня никто не напал.
Пустота гнала вперед, она поддерживала мою руку, помогала уворачиваться, отскакивать, блокировать проклятья и просто выбросы магии, но убивала именно я. Больше у меня не было состояния, когда я чувствовала, что мной управляют. Она держала свое слово и именно помогала мне вершить месть! А я наслаждалась, действительно наслаждалась.
Мне хотелось думать, что моя рука и моя глефа воздают по заслугам за всех убитых, всех покалеченных, всех кто пострадал от рук моего мага и его соратников. Я не знала: создал ли он свой клан, не знала: сколько у него последователей, мечтающих уничтожить всю мою расу, я даже не знала: смогут ли мои сородичи, в конечном итоге, защитить себя или все-таки их истребят. Если не этим оружием, так другим. Ответов я никогда уже не получу, но сейчас каждый, кто вставал на моем пути к подземелью этих развалин умирал именно за тех, кто уже погиб.
Одна мысль о том, сколько невинных детей, стариков и просто неудачников попались в лапы этого мага, меня ужасала. Воины, мелкие сражения, выслеживания отнимает море сил. Мои собратья так заигрались, что забыли о том ради чего все это! Неужели дети, которые пережили войну, голод и смерть заслужили, чтобы умереть здесь ради опыта этого безумца? Я точно знала, что в его руках умер не один ребенок моей расы и всех других рас… Я ощущала это в этом воздухе, в каменной кладке, в людях и оборотнях, что сейчас нападали на меня. Украсть ребенка проще, чем схватить живьем воина, а у нас воюют и женщины. Старики? Они опаснее неопытных юнцов, вот и выходит, что пока безумец не встретил меня, он проводил свои опыты по пленению Печати на детях. Именно в этом каземате с алтарем остановилось столько детских голосов, что даже пустота не решалась подсказать точное число.
Убийцы… они… все убийцы! Каждый из них, все они!