Казалось, между ними меньше метра, но, вдруг, расстояние резко увеличилась. Бледная девочка рухнула в чернильную пустоту.
— Нет! — рев-крик безысходности вырвался из груди.
Он не успел…
Резкая боль прошила все тело от макушки до поясницы, собравшись пульсирующим клубком в груди. Открыв глаза, Вальтер уже знал, что все увиденное — сон, всего лишь. А он все еще жив.
Лицо этого «мирового святила» от медицины, Кела, будь он проклят, Вальтер видел постоянно. И, как не забавно признавать, но слухи про этого врача не лгали, Врен и правда вытаскивал его с того света уже в который раз.
— Ненавижу! — совершенно искренне признал Вальтер одними губами.
— И я рад, что вы меня узнали, — облегченно отозвался Врен, выпрямляясь.
Мысли путались… Я, то был самим собой, то сливался с собственным зверем. Лочан, когда наши сознания сливались воедино, всегда казался мне этаким духом-хранителем. Он видел меня со стороны, но не только видел, но и ощущал все мои мысли и эмоции, а значит, в моменты слияния, как сейчас, я был и не был собой. Странное состояние, и весьма сложно было отделить «себя» от Лочана.
— … Я настаиваю, — спокойным голосом продолжал увещевать Врен, убедившись, что я точно в сознании.
Он быстрыми, привычными движениями вводил новые и новые препараты, принесенные медсестрами. Одновременно врач отслеживал и показания приборов.
— Нет, — выдохнул я едва слышно.
В голове нарастало давление, словно в черепе надували воздушный шарик. В ушах нарастал гул, наступая волнами. Я то слышал звуки, то нет. Зрение тоже подводило, но не слишком сильно. Шевелиться не хотелось, не хотелось и говорить, но приходилось. Мутило.
Я умер. Снова. И снова этот, приглашенный из столицы, гений от медицины не дал мне сдохнуть. В который уже раз? Я сам со счета сбился.
Выгнал всех, включая нового охранника. За последние дни многое изменилось вокруг. Да, я калека. Да, я смертник, доживающий последнее. Но, черти меня раздери, не идиот! Все началось с пропажи Бекки…
Проснулся, а ее нет. Как нет и моего секретаря, и нанятого им же медбрата. Первая же медсестричка, что пришла ставить новые капельницы на вопросы о ребенке не ответила, и вторая, и третья… И Рун молчал… Тогда-то я и закатил первый скандал. Сорвался, как очень давно себе не позволял, чуть на тот свет двух волков не отправил. Узнал, что самого страшного, все-таки, не случилось. Девочка жива, только ее перевели в другую больницу.
В тот же вечер у нас с братом состоялась очень занятная беседа, а я сильно пожалел, что не могу, как раньше, просто ему навалять, чтобы не зазнавался. В детстве это прокатывало, и вызывало гордость старшенького. Как же, младший брат, а имеет настолько сильного зверя, что может заломать старшего брата! Детство прошло, и брат слишком врос в образ «великого альфы-самца»…