Драгфат резко выхватил меня из толпы, и, что было сил, зажав в кольце своих рук, начал пробираться сквозь обезумевших, маниакальных людей вперёд.
— Что с ними? — я прокричала, дрожа всем своим телом, каждым кусочком своей души. Мне было страшно. Очень. Где мой Вася? Что с Владленом? Почему корабль, казавшийся до этого невероятно большим и устойчивым начал сильно накреняться!?!
Драгфат уверенно, с силой расталкивал народ, пока мы не оказались в самом эпицентре.
Красивая обнажённая сирена стояла на столе и пела. Люди лезли по головам друг друга, пытаясь стать к ней ближе. Я не понимала, чем они так были одурманены, и мне было всё равно: я вертела головой в поисках Василия и Владлена.
— Драгфат! — крикнула я ему, повернув свою голову к его груди, — Как выглядит Василий!?
Генерал дрожал. С каждой секундой ему становилось всё хуже и хуже от голоса сирены. Но он держался ради неё и Василия.
— Кроссовки! — крикнул он, — Светящиеся кроссовки!
Слёзы лились по моим щекам, я понимала, что физически не смогу выйти из рук Драгфата и побежать, настолько было сильно сопротивление разъярённой толпы.
— Убери руки! — крикнула я Генералу, — Я спущусь вниз.
Он кивнул и я присела. Среди мертвых тел я крутила головой в поисках мигающих кроссовок. Сердце бешено билось в висках. Поворот-другой и я наконец-то увидела мигающие огоньки! На маленьком странном мальчике, по которому толпа шла чуть ли не ногами. Мальчик пытался встать, но не мог.
— ДРАГФАТ!!! — взревела я белугой, — Василий там!
Мужчина коротко кивнул и начал продвигаться к “сцене”. На стол к сирене уже, сшибая все бокалы, начали продвигаться люди.
Сопротивляясь, отталкивая, пихая, Драгфат, истощённый до смерти, вёл меня до места, где должен был быть мой мальчик. Натиск толпы усиливался. Корабль всё сильнее накренялся.
— Драгфат, — взмолилась я мужчине, что закрывал меня всем телом, — Мне нужно его поднять!
Мой Генерал тяжело вдохнул, и расставив руки крестом, сдерживая толпу всем телом, дал мне спуститься на колени.
Но потом произошло страшное. Буквально в секунду мир потускнел. Электричество на корабле выключилось, а сирена, на которую, с таким придыханием смотрели, начала не петь, а вопить так, что стало трескаться и разлетаться всё стекло.
Я прижала ревущего Василия к груди:
— Иви! Иви! — плакал он в голос, — Драгфат! — указал он пальцем за мою спину, но было поздно. Я повернула голову: Генерала насквозь пронзил какой-то большой обрубок стекла, и он, шатаясь, вытащил его. Генерал упал на нас с Василием, его мышцы были напряжены как камень: он защищал нас своим телом от толпы, которая с каждой нотой этой сирены всё больше и больше бежала на неё.