Мне так нравилось, как он смешно посапывает и причмокивает во время кормления. Это задело какую-то дребезжащую струну у меня в груди, от чего на глаза невольно выступили слёзы. Я подняла взгляд, стараясь не быть сентиментальной дурочкой, и наткнулась взглядом на взгляд переливающихся глаз. Император смотрел странно, словно хотел что-то сказать и не решался.
Я тоже молчала. В конце концов, это он забрался ко мне в комнату, а не наоборот.
- Майя, - начал Гедеор, но сразу запнулся, - я пришел ночью... Я не помешал?..
Он был совсем не похож на того надменного и бессердечного правителя, которым я его знала раньше. Сейчас он был больше похож на бездомного пса, который пытается задобрить возможного хозяина.
- Нет, не помешал.
- Я... - снова пауза, - ночью вы светились... Я смотрел, а потом заснул...
- Ничего страшного, - ответила я, совершенно не притворяясь. - Этот твой сын тоже. Ты можешь приходить к нему, когда захочешь...
Император удивлённо смотрел на меня.
- Что? - не выдержала я. Ну что он смотрит, что ему нужно?
- Ты не против? Ну, чтобы я приходил...
- Нет. Если хочешь, можешь взять его на руки.
И вот тут я поняла, что он просто боится. Боится меня, боится этого ребёнка, боится самóй ситуации, в которую попал. Мне показалось, или у него руки трусятся...
Я подвинулась ближе к краю кровати, где сидел император, и протянула ему ребёнка, который, поев, мечтательно смотрел вокруг.
Гедеор сначала в ступоре смотрел на малыша, а потом всё же слегка дрожащими руками потянулся к нему. Я помогла переложить ребенка и поудобнее устроить его на руках отца. Видела, что у того закаменели в напряжении мышцы рук и плеч, что он сидит, словно изваяние, и смотрит на младенца.
Его сын, его наследник, потомок потухшей звезды...
И тут маленький ротик изогнулся и выдал подобие улыбки. Гедеор, который и до этого смотрел с умилением и страхом, вдруг тоже улыбнулся, а в глазах его я увидела влажный блеск...
- Спасибо, - глухо проговорил он, - за наследника...
Император держал малыша на руках, и было видно, как расслабляются его плечи и руки. Поза стала уже не такая напряжённая, весь он словно начал обмякать. А сын, наоборот, повеселел после еды и активно задергал ручками и ножками. Такой маленький по сравнению с отцом, такой беззащитный...
- Как ты его назвал? - нарушила я затянувшееся молчание.
Гедеор посмотрел на меня долгим взглядом, потом опустил глаза на ребенка. Но лишь на миг, и снова посмотрел на меня.
- Я думаю, имя ему должна дать ты, - сказал задумчиво. - Это будет справедливо.
Я усмехнулась. О какой справедливости он говорит? Я же рабыня, а он - правитель...