Глубокий рык грохочет у меня в горле. Горячее возбуждение омывает меня при виде изображений Роуэн, которые он рисует.
Представив себе растрепанную косу и полные губы, которые привлекли мой интерес прошлой ночью, я представляю ее на коленях перед моим сиденьем в "Вороньем гнезде", волосы обвиваются вокруг моего кулака, пока я вгоняю свой член в ее рот в контролирующем и наказывающем темпе. Мысль о том, как эти зеленые глаза будут искриться огнем, заставляет мою руку согнуться на бедре. Я держу свое тело в жесткой дисциплине, отказываясь дать Колту понять, что он добрался до меня, переместившись, чтобы ослабить давление моей ширинки на мой набухающий член.
— Мне не нужно умолять или принуждать, чтобы обнаженная женщина была в моем распоряжении. Было бы бессмысленно тратить услугу на это, — часть моей сдержанности ускользает, намек на ультиматум кровоточит в моем грубом тоне. — И я не стал бы делиться.
— С тобой не весело, здоровяк. — Отбросив шутку, Колтон стучит по экрану телефона, установленного на приборной панели, затем возвращает руку на руль. — Десять минут до смены патруля охраны.
Дорога до кампуса не долгая. Он расположен недалеко от центра города. Университет Торн — Пойнт-это престижный колледж, в котором учатся элитные студенты со всей страны-лучшие в своей области обучения из богатых семей, имеющих длинную очередь студентов. Как и все остальное в этом городе, наследие-это все, что имеет значение.
Днем он прекрасен своими историческими каменными зданиями ушедшей эпохи, коваными железными воротами и мощеными дорожками. Плющ вьется над многими похожими на замок зданиями, но, в отличие от состояния "Вороньего гнезда", это чисто эстетическое сооружение, ухоженное садовниками.
Ночью, однако, он ощущается как лиминальное пространство, чувство дезориентации, которая заставляет сердца людей биться быстрее, когда они идут одни по темным тропам, не в силах избежать напряженного беспокойства, которое пронизывает воздух. Я живу для кампуса ночью, как будто это наша личная игровая площадка.
Внедорожник притормаживает на круговой подъездной дорожке в конце Греческого ряда, и мое сердцебиение успокаивается до ровного ритма. Этот момент перед тем, как мы выпускаем на волю наш хаос, является для меня священным ритуалом. Я вдыхаю его, купаясь в предвкушении того, что должно произойти.
— Пусть царит хаос, — бормочет Леви в темноте.
Я сверкнул неестественной улыбкой на своих лучших друзей. — Идём.
Получив приказ, мы уходим, двигаясь как одно целое. Мы натворили достаточно подобного безумного дерьма, чтобы понять, как мы действуем вместе. Леви подъезжает к патрульной станции кампуса возле общежитий, в то время как Колтон включает скремблер, чтобы заблокировать все в радиусе от соединения с ближайшими вышками сотовой связи. Задушенный шум ускользает под покровом ночи, прежде чем Леви выскальзывает из будки охраны, парень на смене отключается на столе.