6. Гезиод некоторым образом предполагает материю, как существующую, и говорит о творении мира в следующих словах: Прежде всего произошел хаос, потом пространная земля, самое безопасное основание для бессмертных обитающих на высотах снежного Олимпа, затем мрачный тартар в глубинах широкой земли, и Эрос, красивейший между богами, который гонит заботу и подавляет разумный совет в сердцах всех богов и людей. Из хаоса произошли Эрев и черная ночь. Земля же сперва произвела равное себе звездное небо, чтоб оно отовсюду ее покрывало и служило безопасным жилищем для блаженных богов; она родит еще высокие горы, приятные обители для божественных нимф, обитающих на лесистых высотах. И бесплодная вода с своими пенящимися волнами родила жизни; он говорит, когда земля наиболее удобна для волов и для заступа, когда благоприятное время пахать землю н бросать в нее семена. Кому же верить Арату или Софоклу, который говорит: «Нет Провидения; всего лучше жить на удачу, как кто может». Но Гомер опять не согласуется с ним, ибо он говорит: «Доблесть смертным властительный Зевс и величит и молит». И Симонид: «Никто, ни город, ни человек не получал доблести без богов; Бог премудр, но между людьми ничего нет без неправды». Подобное говорит Эврипид: «Ничего с людьми не бывает без Бога». И Менандр: «Никто о нас не печется кроме Бога». И еще Эврипид: «Когда Богу угодно спасти, Он даст много средств ко спасению». И в другом месте: «Если захочет Бог, спасешься, хотя поплывешь на соломинке». И множество таких мнений они высказали и даже противоречили самим себе. Софокл, отрицавший Промысл Божий, в другом месте говорит; «Смертный не избежит удара Божия». Кроме того, они то вводили множество богов, то говорили о единовластительстве Божием, и тогда, как одни признавали Промысл, другие отвергали его бытие. Поэтому Эврипид делает следующее признание: «С полною надеждою изучаем мы многое, во напрасно трудимся и ничего-то мы не знаем». Таким образом они невольно признаются, что не знают истины; и что говорили они, то говорили по внушению демонов. И действительно, поэты Гомер и Гезиод, вдохновенные, как говорится, музами, говорили под влиянием фантазии и обольщения, от духа не чистого, но обманчивого. Это ясно доказывается тем, что одержимые демонами даже в настоящее время заклинаются именем истинного Бога, и эти ложные духи сами признаются, что они демоны, которые некогда действовали и в тех поэтах. Впрочем, некоторые из них, пришедши в здравое состояние души, говорили нечто согласное с пророками, так что это служит свидетельством против них самих и против всех людей, например, о единовластительстве Божием, о будущем суде и о других истинах.