— Да, но мы же договорились…
Галка не договорила — раздался звонок в дверь. Решив, что полицейский вернулся, и что она сейчас скажет ему все, что думает по поводу его исчезновения после того, как он сам же так настаивал на том, что бога нельзя оставлять одно, Галка распахнула дверь, даже не подумав глянуть в глазок.
И зря.
Потому что за дверью оказался вовсе не капитан.
— Гунар? Что ты тут делаешь? — выдохнула русалка.
— Я пришел поговорить с богом, — спокойно заявил Гунар.
Первым порывом Галки было захлопнуть дверь прямо ему в лицо, но оборотень оказался быстрее, и дверь уперлась в удивительно твердое плечо.
— Что ты тут делаешь? Тебе нельзя сюда. Здесь нет никакого…
— Галя, ты очень милая. — Гунар легко проскользнул в дверь и позволил ей захлопнуться за своей спиной. Потом взял Галку за руку, словно предлагая поддержку. — Очень милая, но очень доверчивая. И очень плохо умеешь врать.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — упрямо пробормотала Галка, хотя, увы, она уже все поняла. Кроме одного — зачем?
— Я говорю о боге, которого ты помешала нам разбудить три недели назад. И которого разбудила все же сама. Позавчера, верно? О том самом, который устроил вчера такой переполох на празднике фей. И который, прошу заметить, стоит сейчас за твоей спиной.
Галка обернулась и, разумеется, так оно и было. Нед стоял в дверях, пристально изучая Гунара, а рядом с ним встревоженный профессор Магнус переводил взгляд с одного на другого.
— Нуада, король богов, я пришел говорить с тобой. — Гунар выпрямился и перешел на совершенно другой, официальный тон.
— Тогда ответь сперва, кто ты, желающий беседы? — вопросил Нед.
— Мое имя Гунар Зведрас, из рода северных оборотней.
— Проходи, Гунар из Зведрасов, я обещаю выслушать тебя и клянусь, что ты будешь в безопасности под крышей этого дома.
После этого странного формального обмена Нед повернулся к Галке и совершенно обычным голосом сказал:
— Не смотри так испуганно, дитя, все будет хорошо. Но что ты скажешь насчет чая?
— Я… я сейчас заварю, — пробормотала Галка, потому что — а что еще она могла сказать?
Профессор же нахмурился.
— Я хотел бы присутствовать при вашем разговоре. У меня такое ощущение, что Гунар собирается совершить большую ошибку. Он все же мой студент, и я чувствую себя ответственным.
— За него или за то, что он может сделать? — с интересом спросил Нед.
Гунар тяжело переступил с ноги на ногу. Это был, пожалуй, первый знак того, что он не уж безупречно спокоен и уверен в себе. Или ему просто не понравилось, что его обсуждали так, словно он не стоял в двух шагах от говоривших.