До чего же всё это грустно! Думаю, если бы он мог стоять, рост у него, наверное, под два метра был, и как смотрелось бы красиво такое спортивное телосложение. Ну, что же с ним случилось то?
Жизнь штука жестокая, я всегда это знала, но что настолько несправедливая — нет!
У него есть всё, или может быть всё, что пожелает, но нет здоровья. Моя квартирка, крошечная, и я могу обойти её всего за одну минуту, у него же огромный дом, но ходить он не может.
Голова кружилась от навалившейся правды, как же мне тяжко на душе, и сердце разрывается от жалости, но показывать ему мои чувства — нельзя! Могу больно его ранить.
Я встала, встряхнулась, похлопала себя по щекам. — Соберись, трусиха! Ему еще страшнее! Всё, будет ХО— РО-ШО! И вышла из ванной комнаты.
Он лежал на кровати и смотрел на меня, бледный и смущенный.
— А у тебя тут миленько. Я в наглую, скинула одежду, и в одном белье прилегла рядышком с ним, потом вздохнула и положила голову ему на плечо.
Несколько минут в комнате стояла мёртвая тишина без единого движения.
Его сердце стучало как бешеное, я же совершенно взяла себя в руки, дав ему самому решать, как поступить.
Он обнял меня одной рукой, а второй подхватил локон моих волос и стал накручивать на палец, разглядывая меня.
Облокотившись на локоть, и повернувшись к нему лицом, спросила: — Что-то не так Тимка?
Он больше не улыбался, поджал губы, и закрыл глаза.
— Знаю! Ты привык ко мне другой, но я такая, какая есть — не блондинка, не супермодель. Помнишь, я говорила тебе — Я самая обычная, но без комплексов и тупых предрассудков! — и положила руку ему на грудь.
На мгновение, он забыл, как дышать, а потом выдал: — Разочаровал тебя, да? Прости! Не смог сказать тебе правду! Боялся, что ты — не приедешь!
Настала моя очередь сводить брови, я начала сердиться.
— Что, ты несешь? Что за глупости?
— Ты — настоящая, восточная красавица, само очарование! — прошептал он. — А я? Посмотри на меня, я урод, и калека!
С громким шлепком, моя ладонь опустилась на его щёку.
Он, широко открыл глаза от удивления, а за дверью кто-то охнул.
— Ещё одна глупость, и мне придётся тебя — отлупить! И я, как ни в чем не бывало, легла на его плечо.
На пару минут в комнате опять наступила мёртвая тишина. Потом он сгрёб мои волосы, и как в подушку зарылся в них лицом.
— Ты, так сладко пахнешь!
— Ну да, если мыться, хотя бы раз в неделю, ты тоже, так будешь пахнуть! — съязвила я.
Взамен он ущипнул меня за бок. — Злючка!
И мы рассмеялись.
Фу! Наконец то, обстановка разрядилась, хотя…. Как сказать!
Поднявшись вновь на локте, я заглянула ему в глаза, в них сияло счастье, и тогда не удержавшись, подушечкой указательного пальца, я стала водить по его лицу.