Ловко.
Все как в Вегасе.
Все в клубе уже были настроены на рабочую смену, но пока никто не танцевал. Вероятно, из-за того, что в клубе пока нет ни единого посетителя. Очевидно, большинство возбужденных мужчин в этом районе еще не встало на ноги.
— Здесь постарались все украсить, — говорю я, кивая на сцену.
Барменша жмет плечами, затем многозначительно отворачивается, когда другая женщина подходит к бару. Она очень молода и красива, но я вижу слабый намёк на синяк, хорошо скрытый косметикой. Одета она как танцовщица.
— Хей, — приветствует она меня низким голосом.
— Привет, — отвечаю я, задаваясь вопросом, нужно ли мне ещё одно предупреждение.
— Ты хочешь танцевать? — спрашивает она. Я киваю. — Тебе лучше уйти. И сделать это немедленно. Это не очень хорошее место.
— Лиза, разве сейчас ты не должна быть на своем месте? — спрашивает внезапно появившийся мужчина твёрдым голосом.
Лиза напрягается, а затем, быстро кивнув головой, спешит прочь. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на мужчину, одетого в костюм, с широкой дружелюбной улыбкой на лице.
— Привет, я Лахлан МакГрэйн. Я здесь управляющий. Слышал, ты заинтересована стать одной из наших танцовщиц?
Он выглядит так нормально. Совершенно безвредный во всех отношениях до такой степени, что это меня пугает. Что-то в нём заставляет маленькие волоски на теле встать дыбом… Его улыбка слишком мягкая, а глаза — слишком пустые.
Или, может быть, я просто схожу с ума. Я решаю, что барменша заразила меня своей паранойей. И Бог знает только, о чем говорила Лиза.
— Давай поговорим в моём кабинете, — говорит он.
Я встаю и двигаюсь в том направлении, куда он указал. Его рука оборачивается вокруг меня, касаясь поясницы. Это не просто прикосновение, предназначенное для того, чтобы направлять меня — оно показывает кто сейчас главный.
Мы проходим через длинный черный коридор, который заканчивается дверью аварийного выхода. Перед ней стоит крупный мужчина, и когда я подхожу к нему, его глаза медленно и сознательно скользят вверх и вниз по моей фигуре.
Мне не нравится это место. Мне действительно здесь очень не нравится.
— Вот мой кабинет, — указывает МакГрэйн на дверь, открывая ее.
Это комната большого размера с широким письменным столом, диваном, журнальным столиком и двумя удобными кожаными креслами. В дальнем конце установлен шест посередине небольшого подиума.
МакГрэйн, закрыв дверь, прислоняется к передней части своего стола, но даже и не думает предложить мне присесть.
— Итак, ты танцевала раньше?
— Моя мама научила меня, — поясняю я. — Я выросла в Калифорнии. Там она работала во многих клубах.