Мягкий матрас. Старые выцветшие одеяла. Только Бог знает, когда в последний раз менялись эти простыни.
Но мне абсолютно всё равно.
Все, что имеет значение, это ощущение того, как он раздвигает мои ноги. И его рука, которая, опустившись между нами, попадает в мои стринги. Его пальцы мгновенно находят мой центр, словно мишень, толкаясь глубоко внутрь.
Моя спина изгибается, и я дрожу напротив него. Это нельзя назвать мгновенным оргазмом, но что-то чертовски близкое. Как и всё напряжение, которое я несла в себе весь этот день, отчаянно пытаясь сбежать, но так ничего и не добившись без его помощи.
Пак отрывается от моего рта, затем опускает голову и хватает зубами лифчик. Моя грудь вываливается, и он всасывает её. Потребность возрастает между моих ног, напряжение бьет от моей груди до клитора, где его большой палец уже начал свою работу.
— Пак, — удается простонать мне.
Он отступает, резко рассмеявшись.
— Ничего подобного злому траху, да?
Его слова поражают меня.
Злой трах. Это точно то, что я сейчас желаю… Что-то тёмное, грубое и свободное от каких-либо забот.
Я толкаю его, упираясь рукой в его грудь. Этот шаг застает его врасплох, и он падает.
Теперь я сверху, оседлав его, рву на нем рубашку. Пак умный мужчина, и ему не требуется много времени, для того, чтобы избавиться от остальной ее части. Я тянусь себе за спину, пытаясь найти крючки своего бюстгальтера, но мои пальцы меня не слушаются. Наконец, я просто стягиваю его через голову. Затем падаю ему на грудь, потирая сосками, пока прижимаюсь клитором к его члену.
— Ты не мой старик, — рычу я, глядя ему в глаза.
Пак скалится, когда его руки хватают меня за задницу, глубоко впившись в плоть пальцами. Его бедра поднимаются.
— Ты моя. Притворяйся, сколько хочешь, но это моя киска, моя задница, и я ни с кем не делюсь. Я буду защищать тебя, а ты позаботишься обо мне, и ничего не сможешь с этим поделать.
Моя спина выгибается, когда его пальцы снова сжимают меня. Затем я оказываюсь на спине, с ногами, обернутыми вокруг его тела, в то время как его бедра пригвождают меня к матрасу.
— Это, — говорит он, снова толкая в меня пальцы, — принадлежит мне.
Другая рука Пака заходит мне за спину, и я вздрагиваю. Он сжимает мою задницу, с диким удовольствием.
— Это тоже моё, — добавляет он. — А если я захочу твоего рта, я тебя и туда трахну. Ты сама хочешь большего. Признай это.
— Отвали.
— Нет, — говорит он, внезапно освобождая мои руки.
Затем, раскинув их по разным сторонам, толкается резко вперед. Это сильно прижимает его член к моей киске. Мило.