— И что, посадишь меня? — уточнила девушка, вопросительно приподняв бровь.
— Ну, может и не посажу, — протянул мужчина, пожав плечами. — Но штраф, в размере шестьсот тысяч рублей и запрет на частную практику сроком на три года, а то и навсегда, тебе обеспечу.
— Вот так значит?
— Прости, Вероника, — вздохнул Сан Саныч, без какого-либо сожаления во взгляде смотря на дочь. — Но на данный момент я нахожусь в безвыходно положении, мне срочно нужен хороший специалист. Тем более, тебе не обязательно отказываться от нынешней работы, просто график будет более ненормированным, — улыбнулся он, будто предлагал ей конфетку, а не кабалу сроком на год, а то и больше.
— Я должна подумать, — протянула, вздохнув.
— Сейчас у меня как раз совещание с начальником отдела, в котором тебе предстоит работать, — пожал плечами мужчина. — Можешь подумать, десять минут тебе хватит?
— Хватит! — воскликнула она, выходя из кабинета. Девушки потребовалось масса усилий, чтобы не показать полковнику на прощание неприличный жест и не хлопнуть дверью, словно неуравновешенная истеричка.
Вылетела из кабинета полковника, прошла несколько метров и остановилась посреди коридора, не желая признавать очевидное — у меня нет выбора. За пять лет практики так и не наняла для себя хорошего юриста, надобности не было. А теперь, когда мне он так необходим, искать его негде, а обращаться за помощью к не совсем законопослушным знакомым себе дороже. Быть в долгу не привыкла и сама никогда в долг не даю.
В подобные моменты отчаяния мне помогает крепкий кофе, поэтому, не придумав ничего лучше, я пошла к лестнице — кажется, на первом этаже видела кофейный автомат. Он и вправду стоял в коридоре: новый современный, но, прождав десять минут и заплатив сто рублей, мне пришлось вылить этот чудесный напиток в ближайший горшок с цветком.
— Паршивый кофе, — проговорила она, выкидывая пластиковый стаканчик с осадком в мусорное ведро. Однажды Вероника ездила на отдых в Турцию и там, в Стамбуле в одном маленьком ресторане, в центре города, попробовала настоящий турецкий кофе — подобного попробовать больше нигде не удавалось, поэтому она мечтала вернуться туда снова.
— Когда отпустят моего брата, — услышала Вероника тоненький детский голосок, проходя мимо металлических кресел, скрепленных вместе, как на вокзале. Кругом было полно людей, проходящих мимо и абсолютно не обращающих никакого внимания на маленькую девочку, сидевшую в одиночестве.
— Привет, я чем-нибудь могу тебе помочь? — спросила она, улыбнувшись, и присела рядом с девочкой. Будучи психологом ей приходилось во время учебы проходить практику в детском саду и школе, но находить контакт с детьми у Вероники всегда выходило из ряда вон плохо. К сожалению, дожив до двадцати шести, она все еще не видела себя в роли матери.