Щеки пекли, с ресниц безжалостно упали слезы, тонкие солёные дорожки касались моего подбородка, слегка щекоча. Я одновременно плакала и смеялась.
Безумство да и только. Рукой я смела все что стояло на столике. Баночки одна за другой стали падать на пол и биться вдребезги. Я упала на колени и громко закричала. В этом крике не было ничего членосообразного, лишь чувство тревоги и боли.
— Прекрати истерику! — я вздрогнула от строгого голоса Виктора и затихла. Внутри все переворачивалось, мои руки ужасно дрожали.
— Отпусти меня, умоляю. Я честное слово никому и ничего не скажу, я брошу работу, обещаю, — я схватила мужчину за запястье и посмотрела на него голубыми глазами полными соли.
— Ни-ког-да, — прошипел Виктор и схватил меня за волосы на затылке. Я тяжело вздохнула и прищурилась от боли. Мужчина притянул меня ближе к себе и стал чётко чеканить, — Ты никогда не уйдёшь отсюда. Завтра ты станешь моей законной супругой, с завтрашнего дня ты закрываешь свой рот на замок и открываешь его тогда когда я скажу или позволю. Ты будешь слушаться только меня, мое слово — закон.
Сквозь боль я открыла глаза и ненавистно посмотрела в зелёные изумруды.
— Не на ту нарвался. Я не собачонка, чтобы слушаться. Где твоё равноправие? Выходит ты очень низкий мужчина, раз я должна подчиняться.
Виктор ухмыльнулся, мои слова не задели его от слова совсем, он будто железный.
— Будешь себя хорошо вести, возможно сможешь завоевать местечко рядом со мной.
— Свадьбы не будет! Об этом напишут в журналах и что я скажу потом своему агентству и начальнику?
От боли сводило глаза, ощущение будто сейчас повыпадают, но не сдавалась и в упор смотрела на Виктора. Должно же быть в нем хоть что-то человеческое. Не может быть, чтобы он был таким тираном.
— Ничего страшного. Это ещё более отведёт подозрения от меня. Детектив вышла замуж за главного подозреваемого. Это ли не прекрасный заголовок, Саша?
— Никогда не называй меня Сашей, — прошипела я.
— Как пожелаешь. До завтра, женушка, — Виктор швырнул меня на кровать и вышел из спальни.
Я свернулась калачиком. Делать было нечего, но самое главное я кое-что узнала. Выходит он как-то связан с тем убийством. Мне нужно лишь немного подождать, а потом снова начать расследование.
Утро началось очень шумно и быстро. Меня заставили переодеться. Платье было очень красивым и вероятно очень дорогим, только вот я пыталась сдержать слезы.
— Ну, я не могу так делать макияж! Это предел всего, — визажист вышла из спальни и оставила дверь открытой.
Я не из стеснительных, подняла подол платья и уже собралась уходить, и плевать на все вещи.