В шоке от свалившихся на меня новостей, я промолчала. Тогда Арьяна схватила чашку чая и сделал из неё глоток:
— Холодный, — и содержимое чашки полилось в большой кувшин на полу, — королева обещала за это вашей семье прощение… Милада сможет вернуться в столицу, а ты — ездить туда…
— Зачем мне? — я внимательно смотрела на главу. С каждой проведённой в этом кабинете минутой она удивляла меня всё более и более.
— Доучишься в Академической школе на доктора. Ты же об этом мечтала?
Я кивнула головой и поставила свою чашку на стол. У меня дрожали руки.
Через несколько часов мы стояли рядом с домиком моих родителей, но чуть дальше вдоль улицы так, чтобы меня и главу поселения не было видно из знакомых до боли окон.
— Ты всё поняла, Айо? — ещё, раз в десятый, спросила меня она. Я кивнула головой и в последний раз попыталась отказаться от своей миссии:
— А если он не купится? Не лучше было бы позвать пятерых крепких охотников, и они скрутили бы чужака?
— Нет, Айо… Если он тот, за кого я его принимаю, а он тот, просто поверь, то тут ни какие мужички с оружием не справятся… Так что, всё зависит от тебя! Смотри, отец твой выходит! Действуй!
И пока мой отец в своёи неизменном матоновом полушубке удалялся в противоположную от нас сторону, я внимательно смотрела на свой дом и боялась туда заходить: Арьяна Сугиста просто ошарашила меня, выбила из колеи.
— Ну что ты стоишь? Вперёд! Ради своей сестры!
И я вошла в маленький дворик и постучала в дверь: ключей от родительского дома у меня не было. Дверь мне открыла мама.
— Мамочка? А отец дома?
— Нет, Рокайо… Только что вышел. А вы с ним не встретились? Вроде бы, он пошёл в твою сторону… Что же это я? Войди…
— Да, я не с работы, — входя в прихожую, ответила маме, — мне папина помощь нужна. Дюжник ногу опять сломал. Не могу сама ему шину поставить, а охотников никого не дозвалась, видимо, все уже на зверя ушли…
И тут я услышала звонкий смех, раздавшийся сверху. Где-то там, на мансардном этаже, моя сестрёнка заливисто смеялась над словами мужчины, и его тихий смех вторил ей. У меня сразу же заскребло на душе: смогу ли разрушить счастье своей сестры, либо, это всего лишь его иллюзия, и я тогда поступаю верно, если не благородно?
Мы с главой поменяли немного план: я должна была вызвать чужака на улицу, а там сама Арьяна должна была разобраться с ним. Как уж она собиралась это сделать, я не знала, да и знать не хотела. Меня только волновало то, что я как бы предаю свою семью, сестру и родителей. Это терзало меня, но мой разум говорил мне, что я всё делаю правильно.