И мне так нравилось это, так нравилось!
И, да, похоже, я схожу с ума…
Азат что-то мягко урчит мне в ухо, прижимая к себе, даря тепло и уверенность, а я…
Я нежусь в его словах. В его успокаивающем тоне. В его руках, горячих и опытных…
И, когда он мягко кладет меня на спину и наваливается сверху, глядя в глаза черным Звериным взглядом… Я не сопротивляюсь.
Я обману, если скажу, что никогда не задумывалась об отношениях с мужчиной. Конечно, задумывалась, я же живая. И, тем более, видя, как легко мои сверстницы, да та же Лаура, общаются с противоположным полом, невольно примеряешь какие-то роли на себя.
Но, честно говоря, до этих ужасных каникул, в голову ничего конкретного не приходило. Я не думала, каким он будет, мой муж. Не мечтала о нем.
Не представляла наших детей, нашу совместную жизнь.
Я вообще не представляла свою жизнь с мужчиной.
И уж тем более не представляла первую брачную ночь.
Сейчас, гладя в темные, обволакивающие глаза Азата, я думаю о том, что… Что, наверно, это все неправильно.
У меня все неправильно.
И жених, и свадьба… И мое отношение к этому. Неправильное, нетрадиционное. Не уважаю я традиции предков, не хочу смиряться с выбором и судьбой…
Не хочу, но приходится.
Азат ведет себя по-другому сейчас, не так напористо, не так грубо. Он словно… Словно пробует меня, потихоньку, мягко и аккуратно. И обескураживает этим.
Я не ощущаю себя замужем, вот нисколько. И до сих пор то, что меня лишили выбора, ужасает и злит.
Но сейчас, в этой темной пещере, он – единственный мой источник сил, света и энергии. Он – совсем другой. И смотрит на меня так, словно… испытывает то же самое.
Словно я для него тоже – источник сил, энергии и света.
Он тянется ко мне не только телом, но и, кажется, душой. И я не могу ему противостоять.
Мы одни сейчас во всем мире, мы – страшно далеки от нашей привычной жизни и не факт, что получится к ней вернуться… Не факт, что мы не умрем здесь, в этом темном склепе.
И потому все ограничения, все нелепые ситуации, моя злость и обида, его агрессия и непонимание… Все теряет смысл.
Остаемся только мы. Одни, совсем одни.
Неудивительно, что ищем поддержку друг в друге.
– Наи… – шепчет он, обдавая жарким дыханием мои губы, – красивая такая… Пустишь меня?
Я удивленно хлопаю ресницами, не понимая, о чем он. Куда его пускать?
Азат усмехается, считывая мою эмоцию и целует.
Сразу глубоко проникая языком в рот, словно… Словно вылизывает меня изнутри! Это так странно, это так… волнующе.
Все его прежние поцелуи меркнут перед этим: мягким, глубоким, настойчивым и в то же время аккуратным.