Запах сильнее и притягательнее.
Я снова целую и тянусь за этим запахом, к его источнику. Как жаль, что складки сорочки всё закрывают. А может, и не жаль - я бы, наверное, не сдержался. Хотя это же сон, хотя бы во сне можно было позволить себе... Можно было позволить многое.
Я легко прикасаюсь приоткрытыми губами к нежной коже локтя. Она горячая, с тонкими, едва заметными волосками, и снова её запах. И немножко - запах машинного масла. Моя Лиззи!
Поцелуи выше, выше, уже на плече. Моим прикосновениям вторит учащающееся женское дыхание. Да она реагирует на мои поцелуи, отзывается!
Какая же мягкая и тёплая у неё кожа. Хочется прикусить и услышать в ответ стон. Но я опять сдерживаюсь, сглатываю, чтобы также нежно, едва касаясь, поцеловать шею.
О боги пламени! Она повернулась на спину, едва заметно выгнулась мне навстречу и что-то шепчет. Беззвучно, одними губами. Склоняюсь к её лицу, ловлю дыхание, но слов не разобрать. Только запах, нежный тёплый запах. Моя рука сама опускает лямку сорочки и накрывает небольшой холмик. Девушка выгибается ещё сильнее, и я наконец слышу едва различимый шёпот: «Милый!». Нет, это невыносимо! И я целую её приоткрытые губы, легко, едва-едва касаясь. Сладко, мучительно.
Малина. Сладка спелая малина, согретая солнцем.
Её тихий стон, и из-за двери послышалось сонное, хриплое «Хозяй?». Я резко очнулся, обернулся. Я был в чужой комнате. Общежитие? Без сомнений! Вот камин с тлеющими углями, на столе стопка учебников, и в темноте я различаю названия на корешках «Механика», «Алхимия металлов и сплавов», «Потоки ».
Это не сон!
Передо мной, лёжа на спине, спала Лиззи: шелковая рубашка почти ничего не скрывала, тонкая лямка спущена с плеча и небольшая острая грудь будто смотрит розовым соском чуть в сторону от меня. Я сглотнул. То, что я отлично видел в темноте, хоть вокруг и абсолютная темнота, потрясало так же, как и полуобнажённая девушка, лежащая передо мной.
Боги огня! Мне нужно вернуться к себе в комнату. Срочно! Я ещё раз сглотнул, теперь от ужаса: представил себе, что произойдёт, если меня здесь обнаружат - хоть Хозяй, хоть сама Лиззи. На мгновенье прикрыл глаза. Хочу к себе!
А открыл их уже у себя.
Насквозь мокрый от пота, дрожащий, я сидел на полу в своей комнате. Сердце бухало в груди, дышал с трудом, и волосы, стоявшие дыбом, постепенно опускались.