Я одарила его взглядом, придав последнему тяжесть чугунной чушки. Правда, настроение сразу же скатилось к ядовитому и гадкому, улыбка сама собой потухла, а все трепетные ощущения в душе испарились, как вода в кузнечном горне.
- Лиззи? - и столько было удивления в голосе адепта, столько... горечи? Что,
мозги отморозил? Или неудачно упал и ушибся головой? И ещё это «Лиззи». Ну злит же просто со страшной силой злит.
- Слушай, Зуртамский, я Ларчи, Ларчи. Понятно? - прошипела, пытаясь не выпустить гнев на волю. - Ты хорошо помнишь кристалл записи, м?
Он посмотрел на меня с тоской. Может, и правда заболел? С чего бы такой градус во взгляде?
- Меня зовут Эрих, - сказал, как попросил.
- Мне без разницы как тебя зовут! - вот ведь орясина тупоголовая, весь аппетит мне испортил!
Я быстро собрала тарелки и отнесла их в мойку, прокручивая в голове слова князя на последнем ужине. Может и не такая уж плохая идея обручиться с княжичем? Зуртамский успокоится и перестанет преследовать меня? «Меня зовут Эрих». Совсем гайки в голове сдвинулись у парня...
А что помолвки бояться? Помолвка - ещё не свадьба. А вдруг сон этот вещий? Может, мне сама судьба подсказывает, подталкивает. Мол, вот Вольдемар, будешь за ним, как за гранитным утёсом: он и богат, и надёжен, и пока жив старый князь, я смогу торчать в мастерских и в лабораториях сколько захочу.
Каким будет Вольдемар мужем? Сердце молчало. Не вздрагивало радостно, но и не сбивалось в комок от страха...
Вольдемар не Иракл.
Вот за кого я не раздумывая вышла бы, даже не советуясь с отцом, вот для кого сердце моё билось и звенело. Да только... Острая колючка болезненно проворачивалась в душе. Что толку думать об этом, если это невозможно?
И решение моё оставалось неизменным: учиться, учиться, ещё раз учиться, а после занятий - в лабораторию, ставить опыты с новым сплавом. Там работы на полгода, управиться бы к лету.
Всё, всё потом, не думать, не мучиться, не страдать. Работа, учёба! и помолвки не хуочу.
А там, может, само собой что-то образуется. И я погрузилась в алхимию на занятии мэтра Гвирда.
Она продолжала меня притягивать. И едва ли не каждую ночь я мог оказаться рядом. И тогда оставался в её комнате, мучаясь от невозможности владеть ею, и радуясь, что могу хотя бы вот так быть рядом.
И каждый раз наутро не знал, хорошо это или плохо.
Иногда, когда утром я открывал глаза и понимал, что всю ночь так никуда со своей кровати не сдвинулся, был повод порадоваться - я могу контролировать эти перемещения. Я не слабак! Я сам себе хозяин!