— Ты можешь, просто должна. Ты одна из жесточайших женщин, с которыми мне доводилось встречаться, Синтия. Если кто и может сделать это, так ты.
Я повесила трубку, вошла в спальню с улыбкой на лице, и поморщилась, когда Айслин издал полный боли стон. Даринда приподняла тонкую простыню, посмотрела между ног Айслин и нахмурилась, качая головой. Накрыв ноги простынёй, она торопливо подошла ко мне.
— Что-то здесь не так. Роды происходят быстрее, чем должны.
— Дети крошечные, а роды ранние, — призналась я. — Принеси ей воды и проверь моих детей, пожалуйста. Убедись, что Оливия и Аланна их заняли, и не убивают друг друга в процессе. Скажи Оливии, что если хочет, может прийти и помочь нам. Я знаю, что она с Айслин ближе, чем мы.
Мои дети далеко не младенцы, и было трудно представить, что всего несколько недель назад они ползали. Я вновь посмотрела на Айслин, изучая напряжение на её лице, затем подошла к кровати и взяла её руку в свою.
— Ты говорила о часах, но я так не считаю. — Она подавила крик и посмотрела мне в глаза. — Им ещё рано. Они не выживут.
— Да, рано, но иногда младенцы рождаются раньше срока, особенно близнецы, — неубедительно ответила я, улыбаясь, хотя, вероятно, так выглядела клинически безумной. — Мы справимся. — Я похлопала её по руке, надеясь успокоить, хотя внутренности сводило ото лжи. Реальность того, что должно было произойти, поражала. — Если чувствуешь необходимость тужиться, скажи нам. Элиран сказал, что это может занять несколько часов, но если захочешь тужиться, тужься. — Она кивнула, а остальные принялись давать полезные советы.
Не прошло и часа, как они уже заставили Айслин смеяться и рассказывать нелепые шутки, чтобы заполнить тишину комнаты. Через час схватки стали ещё чаще, и Айслин кричала от боли. Оливия держала её за одну руку, а Сиара — за другую. Простыню сняли, и появилась уже головка первого малыша. Роды продолжались второй час, и Айслин с каждой схваткой слабела всё больше и больше. Слёзы текли по щекам, образуя капли льда, которые падали на кровать. В комнате было холодно, поэтому Даринда принесла малыша Фьюри и дала его Кили. Благодаря его присутствию температура поднялась, и мы могли противостоять леденящему холоду боли Айслин. С каждой схваткой становилось холоднее. Затем хихикал Фьюри, и вновь теплело. Слава богине за маленького малыша-дракона, потому что все уже завернулись в одеяла, чтобы переносить холод.
Я бесцельно расхаживала по комнате, борясь с нарастающей паникой. Я проклинала мужчин за то, что они так медлили с этими монстрами, которые вызвали тревогу, а затем проклинала себя за злость на них.