– Красная? – ожил Гоша. – За рулём девушка?
– Аха, смешная такая. В платье-секси и кроссовках. Она в тренде, конечно. Но под такое платье… м-м-м, – промычал словоохотливый заправщик.
– Давно?
– Пару часов назад. Улетела, уф. Как молния…
Гоша сунул мужичку в карман сотню вместо десяти рублей, запрыгнул в машину, дождался, когда тот закроет бензобак, и рванул с места. Два часа он надеялся сократить до минимума, если, конечно, повезёт. Как назло аварии встречались всё чаще. Теряя время в заторах, Аллигатор вытягивал шею, боясь увидеть знакомую машину в перевёрнутом или смятом виде. На очередной заправке, он первым делом поинтересовался, не заезжала ли Васька на алом жеребце.
– Не заезжала, но просвистела пулей, – ответили ему.
«Пулей сквозь моё сердце», – выдохнул Гоша и помчался дальше.
От долгого напряжения к ночи разболелся бок, но делать передышку лишний раз было смерти подобно. Ему казалось, что вот-вот он нагонит Ваську, остановит и…
«Что дальше? Догоню, может даже, прижму к обочине. Дальше что? Что я ей скажу? Если Васька вообще будет меня слушать. Я не могу её потерять. Почему я такой? Обиделся. На что обиделся? На её любовь? На желание быть рядом, пусть в виде Джорджа? Она сразу поняла, кто такая Джорджия, а я даже не чухнул. Радовался, как дурак, что нашёлся человек, понимающий меня. Она одна понимает. Нет больше никого. Васька – моя Джорджия, та, кто живёт внутри меня. Не могу отпустить. Никогда. Моя», – ругался с собой Гоша, проклинал себя и гнал машину, не замечая ничего вокруг.
Иногда ему мерещился красный автомобиль впереди. Ночью, когда все краски меняли цвет, ему мерещился именно он. Погоня всё больше напоминала паранойю, словно он гнался за невидимкой. Ощущение пустоты нарастало с каждым километром. Почти сутки за рулём. Гоша питался собственной кровью, обгладывал свой мозг и вытягивал жилы. По счастью левый бок он уже не чувствовал, как будто его вырезали и вставили кусок бетона, который не болит, но дико мешает и раздражает. Взгляд то и дело отвлекался на телефоны, лежавшие на пассажирском сиденье. Они трендели с завидной периодичностью, не давая уснуть.
«Уже близко. Скоро. Ты никуда от меня не убежишь. Догоню, потому что люблю. Да, дурак. Знаю. Но ты меня отлично лечишь», – рычал Гоша, а сердце испуганно дрожало при мысли, что с Васькой что-нибудь произошло непоправимое. Тусклые огни деревни показались перед самым рассветом. Аллигатор сбавил скорость до минимума. Ни в одном доме не горел свет. Народ спал. Бледная полоска на востоке только-только появлялась и ещё ничего не решала. Самый яркий фонарь во всей округе пугал и притягивал. Гоше хотелось разбить его, потому что он выхватывал из темноты его боль. «Alfa Romeo» стояла перед гаражом, расправив своё кровавое крыло, как подбитая птица. Васька не захлопнула дверь. Гоша затормозил рядом и хотел выскочить из машины, но не смог. Бетон из левого бока захватил и ногу, которую пришлось вытаскивать из машины, помогая руками, словно протез. Душа рвалась в дом, а тело еле двигалось.