Две недели прошли в жуткой суматохе. Бородулин часто вспоминал поговорку: мол, два переезда равны одному пожару. Выяснилось, что груза мотобот берет не так уж много, а барахла, которого «на глазок» было не лишку, оказалось просто чудовищное количество. Пришлось еще разок скататься в поселок, чтобы раздать ЦУ, посмотреть на текущее состояние дел и познакомиться с приведенной Юрами семьей Уржумовых.
Семейство было немалое: двенадцать человек мужиков и женщин, три поколения сибиряков-таежников. Во главе стоял Борис Тимофеич, могучий дед лет шестидесяти пяти, обладатель густой окладистой бороды, кустистых бровей и шаляпинского баса. С ним была жена, трое сыновей с женами и четверо внуков. Вернее, внук и три внучки. Уржумов-старший наотрез отказывался обсуждать любые вопросы и вести дела иначе как с «набольшим» человеком, вот и пришлось ехать на одну ночь ради важного разговора. Беседа с ним «за рюмкой чая» длилась часа два, и этого самого чая было выпито никак не меньше ведра. По итогам столь серьезного чаепития, высокие договаривающиеся стороны остались друг другом вполне довольны. Мужская половина семейства Уржумовых оказалась весьма искусна в работе с деревом, и уже через час после разговора, получив необходимый инструмент и студентов в качестве черновой рабсилы, принялась заготавливать бревна на дом для своего многочисленного семейства, обещая впоследствии поставить дома и всем нуждающимся.
И еще был разговор у Бородулина. Да такой, что он переваривал и обдумывал его всю последующую неделю. Поздно вечером, окончательно умотавшись, он вышел к озеру проветриться. Уже почти стемнело, лишь на закате над лесом еще видна была багровая полоса. Он направился к озеру, спустился к мосткам. В темноте на фоне воды смутно виднелась чья-то фигура. Он подошел.
— Здравствуйте, Андрей Владимирович.
— Здравствуйте, Станислав Наумович. Не спится?
— Как, впрочем, и вам. Решили прогуляться перед сном?
— Да, знаете, захотелось освежиться.
— А у меня к вам есть разговор, если вы не против. Как раз удобное время и место.
Андрей вздохнул.
— Ну что ж, давайте побеседуем.
Михайленко опустил голову и сделал несколько шагов по пристани, словно собираясь с мыслями, затем резко обернулся и спросил:
— Андрей Владимирович, через неделю закончится переезд. Что вы будете делать дальше?
— Как что? Готовиться к зиме, потом зимовать, — недоумевающее ответил Бородулин.
— Это понятно, — настаивал Михайленко. — А потом?
— Ну-у-у…
Андрей завис. О столь отдаленном времени он даже не задумывался.
— Почему вы об этом спрашиваете?