На этом она выдохлась. Последнее «какого чёрта» прозвучало довольно жалко, и Иззи тяжело опустилась на край ванны. Руки упали на колени, слёзы жгли глаза, но она силилась не заплакать, сердито мотая головой и повторяя, как мантру:
- Это не моя жизнь. Не хочу так жить. Не для меня всё это.
Она была хорошим, послушным ребёнком, которому не нужны были приключения - и дело вовсе не в профессии отца.
Ей нравилось жить в небольшом городе. Нравились пятничные посиделки с подружками, нравились поездки в Боулдер и каникулы, проведённые на лесных базах высоко в горах. Всего этого Иззи Холл хватало, чтобы быть счастливой, и она безмерно тосковала по теперь уже навсегда утерянной беспечности. И ей страшно - до тошноты страшно, что, будучи вырванной из всего этого - дома, друзей, работы, хрюкающего кресла - она навсегда потеряет себя.
Она впервые назвала его по имени, и именно это разрушило всю оборону Дэна.
- Ты не моя работа.
- Что? - За рвущими сердце всхлипами девушка его не расслышала.
- Ты не моя работа, - повторил Дэн громче. - И ты для меня не никто.
Иззи подняла на него заплаканные глаза и еле удержалась от того, чтобы не ахнуть.
Стальная тяжесть исчезла, холодная ярость уступила место жидкому серебру - такому тёмному, такому пылающему, что окатило её словно тёплый душ.
Дэн развернулся, чтобы уйти, но, подскочив, она успела ухватить его за руку и заставила к себе повернуться.
Теплота уже уходила из его глаз, но Иззи видела её - видела, и одного раза было достаточно, чтобы осмелеть до космического уровня.
- Кто я для тебя? Скажи это, Дэн. Ну!
Карие глаза пытали его. Хриплый, требующий голос отдавался прямо в сердце.
Дэн не мог сопротивляться. Больше не мог. Глубоко спрятанное чувство вырвалось на свободу, и он еле сдерживался, чтобы не сжечь девушку его силой.
Взял лицо Изабеллы в ладони, он впервые открыто прикоснулся к ней.
Большие пальцы стёрли бегущие по щекам дорожки слёз. Ладони, обрисовав контур, пошли назад, на этот чудный, стриженый затылок, заставив девушку закрыть глаза, когда его пальцы погрузились в мягкие волосы.
Он ещё мог удержаться и не делать этого, но Иззи слегка приоткрыла раздутые от слёз губы, и Дэн со стоном обрушился на них.
В них.
В неё.
Ни слова больше не было произнесено.
Всё, что было в нём, он отдал ей.
А она поначалу испугалась напора, но вскоре пришла очередь испугаться ему - так неистово, так страстно девушка отвечала на его ласки.
Они нашли утешение друг в друге: то, от чего один всеми силами пытался убежать, а другая не понимала, насколько возбуждающе действует желание удержать.