Подождал несколько минут… Или свалил, или начал свой вечерний пир, потому что никто мимо окна не проходил. Посмотрел внутрь — так и есть, барыга сидит за столом и наворачивает какую-то пищу.
Быстро достал арбалет, навелся…
«Черт, а болт не рванет, если о стекло ударится?», — возник у меня вопрос за несколько мгновений до того, как я потянул за спусковой крючок. Насколько я в курсе, активация заклинания происходит при первом столкновении с чем-то твердым, что замедляет полет болта. Получается, что я только что спас самого себя от бездарной ошибки…
Ладно, попробую понадеяться, что реакция этого Соринула не идеальная, ведь надо разбить стекло, а только потом выстрелить. Хорошо ещё, что это не какое-то современный стеклопакет с Земли, где частенько стоит двойной или тройной стеклопакет.
Вновь поднял арбалет, навелся… Сильно толкнул его вперед, разбивая окно, после чего моментально выстрелил в не успевшего сориентироваться барыгу.
Есть попадание! Он истошно завопил и попытался свалить из комнаты, но не смог быстро встать из-за впритык придвинутого к столу стула. Зацепился ногами за что-то, начал падать… Второй выстрел!
Не могу не нарадоваться на этот арбалет. Всего шесть секунд и у противника остается всего десять процентов здоровья. От болевого шока из-за охватившего его пламени быстро подняться он не смог, так что третий мой болт оказался похоронным.
Арбалет в инвентарь, быстро пересекаю пустое пространство между домом и забором, перепрыгиваю последний и бегу в ту сторону, откуда я пришел, замечая, что в домах по соседству начинается нездоровое шевеление.
Ну да, сам по себе взрыв «Огненного болта» весьма громкий. Не особо тише, чем выстрел из какой-нибудь винтовки, не оборудованной глушителем. А тут сразу три таких, да ещё и весьма громкий крик боли, который ни с чем не перепутаешь.
«Вроде никого», — быстро осмотрелся полуголый я в темном переулке. Ну да, сет снял, а одежду ещё не успел натянуть.
Быстро меняю внешний облик до предыдущего сохраненного, вновь возвращаю на себя просаленную и подванивающую одежду…
«Твою мать», — застываю я, смотря на десятилетнего подростка, уставившегося на меня во все глаза.
— Тсс… — прикладываю я указательный палец правой руки ко рту, надеясь, что меня поймут.
— Многоликий… — пробормотал пацаненок. — Я ничего и никому не расскажу! — пообещал он, поглядывая на моментально появившийся в моих руках арбалет.
— Вали отсюда, — приказал я, нацеливаясь на него.
Дважды повторять не пришлось. В пацане явно умирает олимпийский рекордсмен, учитывая скорость его бега.