Толпа завошкалась поплотнее прижимаясь друг к другу, а Ярослав Витальевич, обхватив меня одной рукой сзади, тесно прислонился грудью к моей спине. Его рука, находящаяся на животе обжигала своим прикосновением, а рваный выдох в затылок запустил неконтролируемую волну дрожи по телу.
Пара характерных щелчков и все расходятся в стороны. Шевцов отстраняется от меня, оставляя после себя прохладную пустоту.
Попрощавшись со всеми, мы идем к его машине, а на меня нападает нервозность, вызванная неизвестностью. Вести себя как ни в чем не бывало или воспользовавшись шансом стоит извиниться и попытаться оправдаться? А нужно ли это ему?
— Куда? — вырывает меня из мыслей босс коротким вопросом.
Я называю адрес Гели и следующие тридцать минут мы едем, слушая радио. Ни он, ни я не пытаемся заговорить друг с другом. А приехав на место, он паркует автомобиль и разворачивается всем корпусом ко мне.
Его хищный взгляд исподлобья и резкие тени на лице в свете фонарей изменили его облик до неузнаваемости. Едва заметное движение желваков, дернувшейся на руле руки. Он так же напряжен и взволнован, как и я.
И знание этого придает мне сил. Сердце замирает на миг в груди, чтобы тут же сорваться вскачь. Я решаюсь.
Если не сейчас, то когда вообще?
— Ярослав, я… — но договорить мне не удается, потому что Шевцов в этот момент, очевидно, решается тоже и подается вперед, властно обхватывая рукой мой затылок и притягивая к себе.
— Потом. — выдыхает он мне в самые губы, чтобы тут же накрыть их своими в диком ненасытном поцелуе.
Ярослав целует меня глубоко и жадно, не оставляя места нежности и осторожности. Словно доказывает что-то. Себе или мне. Неважно.
Его ладони обхватывают мое лицо, и в противовес жесткому поцелую, нежно лаская большими пальцами щеки и скулы.
Ласки на грани грубости.
Дышать становится нечем. Шевцов не дает сделать ни единого вдоха, жадно забирая остатки моего кислорода. Он словно обезумевший путник пустыни, испытывающий жажду. Только нужна ему совсем не вода.
Когда он наконец отстраняется от меня, все так же держа мое лицо в ладонях и касается моего лба своим, я рвано хватаю ртом воздух. И понимаю, что мое головокружение вовсе не мнимое. Перед глазами все плывет, я даже не пытаясь сфокусировать свой взгляд хоть на чем-то, закрываю глаза.
Он целует меня коротко в нос, потом в щеку, другую, глаза…
По затылку растекается приятное тепло. И ни единой мысли в голове.
— Дурочка, дурочка ты моя… — слышу сквозь вязкое марево шепот Ярика. — Ты зачем это устроила? На кой черт организовала эвтаназию своему блогу? А? — он отстраняет свое лицо еще дальше пытливо заглядывая мне в глаза. Усмехается коротко, понимая по моим глазам подернутым поволокой, что из меня сейчас так себе собеседник. Но к поцелуям почему-то тоже не возвращается.