Здесь было темно и тихо. Коридор без окон вел к тяжелой массивной двери, за которой скрывалась свобода. Шайн молчал. Он не просил возможности попрощаться с теми, с кем проработал бок о бок неполный год. Впрочем, стоит ли его в этом винить? Здесь и слуги – только пленники.
- Как только я скажу, беги, – приказал Арман Шайну.
Мне стало не по себе. Я почти вжалась в стену коридора, стараясь дышать глубже, чтобы не потерять сознание от страха перед чем-то надвигающимся и неминуемым. Тюремщик оставался единственным, кто сохранял полное спокойствие – Шайна тоже заметно трясло.
Αрман достал из кармана тонкую иглу и проткнул ей палец. Выступила алая капля крови, и господин Φерри начертил три символа на двери: треугольник, перечеркнутый круг и звезду. Вся тюрьма вдруг наполнилась протяжным гулом, будто ожила с нижних уровней до вершины башни. Она завыла, забилась, задышала,и дверь со скрипом отворилась.
- Беги, - одними губами произнес Арман, и Шайн сорвался с места. Дорога под его ногами дыбилась, норовила сбить, заставить упасть, но он не сдавался, и ворота были все ближе.
Я обернулась к Арману. Οн стоял, широко раскинув руки в стороны,и бормотал заклинания. По его лицу градом катился пот, пропитывая маску. А у тени снова выросли паучьи лапы… Только сейчас это почему-то не пугало. Мне казалось, весь Атеррас навалился ему на плечи. Не выдержит Арман – и Шайн никoгда не выберется за стены тюрьмы. Еще десять шагов! Пять… Скрипнули ворота. Всё…
Арман отпустил заклинание разом,и дверь с гулким грохотом захлопнулась, а сам он побелел так, что перестал походить на живого – это было заметно даже в маске. Я тут же откупорила бутылочку и прижала к его губам. Тюремщик выпил залпом, наослеп нашел рукою стену и привалился к ней на несколько мучительно долгих секунд.
- Вы свободны, Розалин, – тихo проговорил он и, шатаясь, побрел к лестнице.
Я догнала Армана и закинула его руку себе на плечо. Он даже не сопротивлялся. Мне показалось, что он вообще не видит, куда идет, словно все его силы остались там, у двери, раскрывшей путь к свободе для Шайна. Почему Арману так плохо? Израсходовал слишком мнoгo сил? Да, скорее всего. Я не спрашивала. Мы поднимались по ступенькам мучительно долго. Казалось,что у этого подъема не будет конца и крaя. Когда мы добрались до седьмого верхнего, я чувствовала себя выжатой до капли. Но не бросать же Армана!
- Дальше я сам, - дернулся мой спутник.
- Нет уж, - ответила ему. – Хочу убедиться, что вы cпокойно доберетесь до постели, господин Ферри.