Сегодня он себя одной уже подверг. Иначе как пыткой, Моррис не мог назвать свой стремительный поцелуй. Вино хмельное — её губы, их бы пить и пить, ловя усладу от того, как тяжелеет и наливается напряжением тело. Но он боялся напугать её. Ведь всего мгновение назад раскрыл свою тайну. Вивьен едва ли осознала всю её страшную глубину, и он не мог усиливать её тревогу агрессивным напором.
Моррис успокаивал себя тем, что уже близок час, когда он получит полное право на то, что пока может лишь сорвать украдкой. Пройти хотя бы первый из семи брачных ритуалов, услышать хотя бы первое её "да", тогда он снова вкусит её губы. Его поцелуи станут долгими — до полного его и её изнеможения…
Одна проблема — он так пока и не был уверен, что Вивьен готова к возобновлению брачной процедуры. Она не стала возражать, когда они с магистром согласовали дату. Но понимала ли о чём речь? До полной луны осталась всего неделя. Хватит ли Моррису семи дней, чтобы убедить Вивьен отправиться с ним в храм?
Он вдруг подумал, что было бы хорошо, если бы она сейчас не спала. Поговорить с ней стало казаться куда более соблазнительной перспективой, чем просто полюбоваться на неё спящую, пусть даже и не плотно укутанную одеялом. Никто не бодрствует во втором часу ночи, но вдруг Вивьен не спится?
Когда-то она обещала ему поговорить о возобновлении их брачной процедуры, если он откроет ей свою тайну. Возможно, она уже забыла свои слова, но Моррис выполнил её условие и вправе напомнить ей об обещании.
Он подходил к лавке со стороны заднего двора и сразу заметил свет в окне спальни Вивьен. Обрадовался, что она не спит.
Но вдруг окно распахнулось, и кто-то вылез из него наружу. Тенью скользнул по веткам и стволу дерева, которое росло впритык, и оказался на земле.
Силуэт был отчётливо мужским. У Морриса внутри похолодело. Мужчина навещал Вивьен ночью? Для чего? Глупый вопрос — Моррис знал, для чего мужчины тайком лазают в окна к девушкам по ночам. Так вот почему Вивьен не соглашается возобновить брачную церемонию? Ей дороже и ближе кто-то другой?
Вселенская пустота и мрак разрастались внутри. Моррис стремительно приближался к дереву. Мужчина заметил его и накинул на голову капюшон плаща. Поздно. Моррис его узнал. Виконт Люсиан, сын правящего графа. Вот уж кого меньше всего ожидаешь увидеть лазающим по чужим спальням. А ведь когда-то виконт казался достойным своего звания, сейчас же Моррису мальчишка представлялся уличным прощелыгой.
Они стояли друг напротив друга на расстоянии вытянутой руки. Гнев мешал дышать. Всё тёмное и низменное в Моррисе прокралась в сердце, чтобы застудить и остановить его.