В тюрьме я мог хотя бы через драки выплескивать негатив, высвобождая из крови убойную дозу норадреналина. А здесь руки связаны невидимыми нитями закона, который мне придется соблюдать. Радует, что курирующий попался нормальный мужик, без предвзятого отношения и с понятиями. Думаю, со временем мы найдем с ним общий язык.
Пробираюсь сквозь толпу пьяных студентов. Кто-то танцует, кто-то сосется по пути в укромное местечко, а кто-то снимает на камеру и глумится над пьяным в стельку парнем. С одной стороны я им завидую. В голове ветер, ни о чем не думаешь. Живешь одним днем. Пьешь, куришь и трахаешься, ну и на лекции ходишь от случая к случаю. Никаких хлопот и переживаний. Беззаботная жизнь. Зато моя теперь похожа на камень, который висит на шее и тянет на дно, а я пытаюсь всплыть на поверхность и вдохнуть хоть немного кислорода.
Нахожу взглядом черную башку Масона и направляюсь к нему.
— Масон, я домой, — отрываю друга от жгучей брюнетки, у которой уже губы распухли от долбежки в десны.
— Да ты чего, оставайся, ляжешь в моей комнате. Я уже выпил, отвезти не смогу, — обращается ко мне, не убирая руки из трусиков девицы.
— Забей, я пешком пройдусь.
— Не пори горячку! Расслабься, отдохни. Барби клюнула на тебя, натяни крошку и вернись уже, наконец, на землю.
— Если я останусь, то рожу твоего дружка уже ничего не спасет. Мне лучше уйти.
— Как знаешь, как знаешь. — Он поднимает руки вверх, и девчонка строит недовольную гримасу, потеряв теплую ладонь в трусиках. — Если передумаешь, дай знать.
— Давай, я на связи.
Воздерживаюсь от рукопожатия и, хлопнув друга по плечу, направляюсь на выход.
Снова протискиваюсь мимо пьяных студентов и с облегчением вываливаюсь на улицу. Конечно, я зол и на Эстер, и на Раймона, но мне придется жить с ними под одной крышей. Обратно за решетку я точно не хочу. И если они требуют от меня поведение прилежного ученика, что ж, отличных отметок не обещаю, но мелькать на лекциях буду.
Не успеваю отойти от кампуса, как на глаза мне снова попадается та самая худющая девчонка, что сидела на заднем дворе. Идет в одной тонкой кофточке. Трясется. Ноги такие тонкие, что напоминает трепетную лань, которую подстрелили, и та пьяной походкой ковыляет в поисках помощи.
«Идиот, не вздумай! Иди домой!»
Однако моя мысленная установка не срабатывает. И сейчас я сделаю то, о чем буду жалеть.
Поравнявшись с ней, набрасываю на щуплые плечи свое пальто, отчего она вздрагивает и пугливо отскакивает на обочину.
— Да не бойся ты, я не маньяк.
Я уже и сам не рад своей щедрости. В голове всплывает подкол друга про сестру милосердия. Хотя, может, помощь ущербным добавит плюсик к моей грешной карме.