— Отдай мой телефон, — рычит мелкая, не доходя до меня.
— На, возьми. Я уже посмотрел все, что мне было нужно, — ухмыляюсь и вращаю ее айфон в руках.
— Придурок! — Девчонка смело поднимается по ступеням, но когда тянется за телефоном, я хватаю ее за руку и заталкиваю в дом. — Ч-что... что ты делаешь? — Глаза у нее увеличиваются в размере, а крылья носа судорожно хватают воздух.
— Значит, это дело рук твоего братишки?
— Откуда ты знаешь? — Ее голос меняет интонацию до неузнаваемости.
— Ты раздевайся, проходи. Посидим, пообщаемся.
— Отдай мне телефон, и я уйду.
Тяжелое дыхание выдает страх, который она сейчас испытывает, и я очень хочу попробовать его на вкус. В два шага пересекаю расстояние до нее и резко дергаю пальто вниз.
— Я сказал, раздевайся и проходи! — цежу сквозь зубы и подталкиваю ее в сторону гостиной. Она быстро перебирает ножками и запрыгивает на диван. Забивается в самый угол. Сидит вся зажатая. Дыхание учащенное. Смотрит на меня как на кровожадное чудовище. Хотя почему как? Я и есть чудовище. — Раз уж я сижу под замком целую неделю по вине твоего братца, а с ним мы не очень ладим, то составишь мне компанию ты. Могу даже предоставить тебе возможность выбрать фильм на вечер.
— Ты больной? Нет. Ты точно больной. Это факт. Отдай телефон и отвали от меня!
— Я же должен исполнить то, что твой брат написал в том гребаном туалете. Только слово жена заменим дочерью, — заявляю, вальяжно разваливаясь на диване.
— Что-о-о?!
Ее искренне удивление почему-то приводит меня в ярость, и я рывком притягиваю ее к себе.
— У меня есть две новости, которые очень порадуют твоего папочку. Первая, — щелкаю пальцем по ее вздернутому носику, — это то, что его сынок сделал в стенах универа. А вторая, — скольжу пальцами по тонкой шее, наблюдая, как меняется дыхание мелкой, — о любимой дочурке, которая выкладывает свои обнаженные фотографии на неприличные сайты, — показываю фото, которые я скачал себе.
— Что? Что ты несешь? Ты пьян! Приди в себя, ненормальный! — кричит, срывая голос, и пытается отодвинуться, упираясь ладонями мне в грудь. — Ты не посмеешь! — верещит девчонка, не прекращая жалкие попытки выбраться.
— О, еще как посмею. — Резко хватаю ее за волосы и задираю голову, заставляя смотреть мне прямо в глаза. — И лучше не провоцируй меня, иначе я сделаю это прямо сейчас. — Она замолкает и сжимает алые губы в тонкую линию, но за то, что успокаивается, я выпускаю ее. — Так вот, в твоих интересах слушаться меня и тогда эта информация не выйдет за пределы моего дома.
— Ты мерзавец! — злобно шипит гуманоид.