– Ага, – утыкаюсь носом в его плечо.
– Думал, не довезут тебя, особенно когда Мишка рассказал, что ты там отчебучила.
– В смысле, не довезут? – удивленно уставляюсь на деда.
– Да сбежать решила, думал, не оставишь свою затею и свинтишь на полпути до деревни, – смеется.
– Я уснула, но в планах такое было, – тяжело вздыхаю и плюхаюсь в плетеное кресло.
– Ночка тяжелая была? – дед достает сигарету, но, посмотрев на меня, прячет обратно в карман.
– Была. Бабуля где? – интересуюсь я.
– Так с кроликами возится, крольчиха в ночь разродилась. За домом, – уточняет он. Но я совершенно не хочу никуда идти.
– Что-то дорога меня вымотала, – чувствую, как наливаются тяжестью веки.
– Так иди в свою комнату и поспи. Сейчас бабка вернется, сварганим ужин. Надо отметить твою ссылку, – снова смеется.
– Хватит, а. Я же и обидеться могу, – хмурюсь.
– Иди уже давай, обидится она.
Оставляю чемодан на крыльце и плетусь к лестнице, ведущей в единственную спальню на крыше. Поднимаюсь по ступеням и веду рукой по бревнам. Дед не стал отделкой заниматься, сказал, что бревно должно дышать. А от этого в доме только уютнее.
Открываю дверь, которая чуть скрипнула. Тут ничего не изменилось. Огромное окно в пол, дверь, выходящая на балкон. Огромная мохнатая шкура бурого медведя. Не натуральная конечно, я за мир во всем мире. Кровать, занимающая большую часть помещения. Большой платяной шкаф, стол компьютерный со стулом, большая плазма на стене. И мягкие игрушки, валяющиеся на полу. Мне нравится, здесь уютно, не то, что в отцовском склепе.
Стягиваю кроссовки и падаю на мягкую постель. Глаза тут же наливаются тяжестью, и я отключаюсь, окончательно расслабившись.
Открываю глаза, переворачиваясь на спину. Не сразу приходит понимание, где я нахожусь. В деревне. Никакой цивилизации. Даже связь здесь ловит через раз. Вспомнив о телефоне, обшарила карманы джинсов, и выдохнула, когда нашла его лежащим на тумбе. Значит, ба заходила. А вот и чемодан.
Голова все также продолжает гудеть, таблетка помогла, да ненадолго. Решаюсь переодеться, но, посмотрев на часы, подмечаю, что время уже шестой час. Это значит, я на пару часов вырубилась.
Спускаюсь тихонько вниз. Дома тишина. Выхожу во двор. Дед поливает грядки и цветы. Бабуля сидит на садовых качелях.
– Валерчик, – зовет меня ласково.
Только бабуля так меня называет. Еще друзья зовут Валерычем, так еще со школы повелось. Видимо, за мой буйный пацанский характер.
– Привет ба, – сажусь рядышком и обнимаю любимую женщину.
– Ну, что ты там снова вычудила?
– То есть, если я оказываюсь в деревне, значит, сразу вычудила? – понятное дело, почему так думают, но мне не нравится, что меня сравнивают со стихийным бедствием.