— Ну, Тань, я ж не могу человеку сказать: «мне неинтересно, давай обо мне», когда он описывает сложные отношения с мамой.
— А и не надо ничего говорить. Просто не скрывай, что тебе скучно, не задавай наводящих вопросов, не кивай и не поддакивай! Ты ж, как телёнок, ей Богу! Взрослая же баба! Никто тебе «двойку» не поставит за то, что не слушаешь.
— Ага, то есть, если я не буду скрывать, что он нудный, он тут же заинтересуется, какая я?
— Ир, не бывает только чёрного и белого, не бывает полностью идеального и полностью плохого. Нужно чувствовать середину. На ней и балансировать.
— Я это понимаю… почувствовать не могу.
— Ну ладно, а с Орловым у тебя что? Ты ж хотела! Плакала. Ночей не спала. Вон, о чём-то мечтала… И вот тебе шанс. Почему не используешь?
— Понимаешь, я, когда мечтала, представляла его таким, как в ту ночь.
— Ну, и дальше представляй! Он и сейчас такой! Смотрит на тебя, как побитая собака. А ты его мучаешь.
— Не могу «дальше». Теперь я его только в паре с блондинкой вижу. Как он ей шепчет и к себе прижимает. А не со мной. И ничего я не мучаю! Ну, мучаю, конечно, но это не мучения, а лёгкий бриз. Не настоящее это у него, понимаешь? Сегодня пришло, завтра ушло. Через месяц, может, вернётся. А, может, и нет…
— Да с чего ты взяла? Может, он вправду влюбился?!
— Такие не влюбляются. Вернее, влюбляются, но секунд на двадцать. Сейчас он — «побитая собака», а поведусь, наутро: «я вызову тебе такси»…
— А вдруг, нет? Может, он сделал для себя выводы…
— Ну, какие выводы, а? Никогда больше не трахаться без презерватива?
— Такие выводы! Оглянулся, посмотрел и понял, что не может без тебя жить.
— Тань, я, конечно, может в некоторых вещах и слишком наивная, но уж точно не чокнутый романтик. А у тебя, вообще, романтизм в тяжёлой патологической форме. Как только ты себе такого классного Вадика нашла?! В смысле, удивительно, что с такими розовыми слюнями в голове, тебе повезло встретить такого отзывчивого на слюни Вадика, а не обжечься.
— Да, мой Вадик — лапочка… Вот видишь, бывает же! Может, и у вас так будет!
— Бывает раз на миллион. А так, чтобы кучно пошло в один отдельно взятый круг знакомых — это врядли. В следующем семестре, вон, «Теория вероятности» пойдёт, спроси своего Семёна Евгеньевич, это уж точно в его компетенции, посчитать, какие шансы.
— Во-первых, он, скорее, твой, а не мой. Вернее, твоего Орлова. А во-вторых, я лучше у самого Орлова и спрошу.
— Что спросишь? Какова вероятность, что такой матёрый кобель вдруг влюбился и каковы шансы, что через месяц он не встретит ещё краше? Да и месяц, пожалуй, я себе польстила. Мой формат в его мире — наутро. Формат эффектных молодых блондинок — не менее двух ночей, плюс, вылазка в музей.