Мы с Принцем долго и нудно договариваемся, что спать он все-таки должен в приготовленном для него кресле под его новым мягким пледиком. “Маленький негодник”, как назвала его Анфиса, действительно очень упрям и своенравен. Каждый раз, когда я отхожу от него к кровати, он принимается сердито тявкать, но при этом умилительно машет хвостом и строит мне глазки.
— Нет, дружочек, прости. Я тебя очень сильно люблю, но чужих мужчин к себе в постель не пускаю, понял?
“Ой, можно подумать, — возражает наглец и снова начинает яростно скрести плед крепкими коготками. — Значит, всяким здоровенным бородатым можно, а мне, Моему Высочеству, такому маленькому, такому славному, с такой шелковой шерсткой нельзя? А если бы я был бородатым эрдельтерьером, ты бы пустила?”
Ближе к полуночи, когда я уже совершенно выбиваюсь из сил, я набираю сообщение Егору.
“Что делать с Высочеством, который требует взять себя в постель?”
Егор перезванивает буквально через секунду.
— Вы до сих пор не угомонились? — пеняет он мне.
— Да я бы с радостью, только он же не замолкает ни на минуту.
— А ну-ка дай я с ним побеседую по-мужски, — вдруг выдает Егор, и я послушно протягиваю трубку псу.
— Ваше Высочество, вас просят к телефону.
Пес смешно наклоняет голову то вправо, то влево, пока Егор что-то вещает ему в трубку. Затем я снова прижимаю ее к уху и насмешливо вопрошаю:
— Ну что, как успехи в переговорах?
— Он согласен спать на кресле при условии, что ты его немного развернешь, так, чтобы он хорошо тебя видел. И чтобы ты, лежа в кровати, могла до него дотянуться, если он начнет беспокоиться. Ну и желательно дать вкусняшку. Но только одну.
— У меня нет вкусняшек для собак, — печально вздыхаю я. С этой болячкой я даже корм ему не купила, хотя надо бы. И вообще, чем его Егор кормил эти дни?
— У нас есть вкусняшки для собак. В шкафчике на кухне. Там, где стоят крупы. Небольшой пакетик. Но только одну. Не кормить, а угостить за хорошее поведение! Только одну-единственную печеньку.
Пока я выхожу за печенькой, пес, недовольный тем, что я оставила его в одиночестве, разрывается в лае, но явно боится спрыгнуть с высокого для его перекормленного тельца кресла. И правильно делает, что боится. Еще нам сломанных лап тут не хватало для общего счастья.
В шкафчике действительно стоит пакет с собачьими печеньками. И несколько банок диетического корма.
Принц с жадностью накидывается на лакомство, словно его не кормили не каких-то пару часов, а как минимум неделю. Я разворачиваю кресло и придвигаю его чуть ближе к кровати: рукой достать можно, но перепрыгнуть он не решится. Протягиваю к нему руку, которую он тут же начинает облизывать, и наконец наступает блаженная тишина.