– Сок, пожалуйста.
Официант ухмыльнулся.
– Апельсиновый или яблочный? – Он мудро предоставил ей только два варианта, и Кайла выбрала яблоко.
Когда фициант ушел выполнять заказ, Брайс многозначительно посмотрел на Бронвин.
– Ты ведь знаешь, что сейчас я для тебя невероятно тверд?
– Брайс, – возмущенно пискнула она и указала глазами на Кайлу, которая вертелась на стульчике и вытягивала шею, чтобы посмотреть, куда делся ее новый друг —официант.
– И так было всегда между нами. С самой первой встречи, – продолжил он, не обращая внимания на ее возмущение. – Я тебе никогда не говорил, но в тот день одновременно с тем, что я был очарован, покорен и все такое, я также был невероятно возбужден. Я боялся встать из-за этого столика, чтобы не шокировать всех присутствующих. Каждый раз, когда я думал, что наконец-то успокоился, ты улыбалась или делала что-то еще, и я снова возбуждался. Большую часть первого года нашего брака, как ты знаешь, у меня был бесконечный стояк... Но в первые месяцы нашего знакомства я едва мог себя контролировать.
– Я никогда не понимала, что ты во мне нашел, – призналась она шепотом.
Брайс вздохнул.
– Я не знаю, как еще тебе объяснить, поэтому просто послушай. Для меня ... Ты ошеломляющая. Иногда я не могу смотреть на тебя слишком долго, потому что мне становится почти физически больно. Это безумие, моя грудь сжимается и горло перехватывает, пока я не напоминаю себе сделать вздох. – Он горько улыбнулся. – Это случалось гораздо чаще, чем я хотел бы показать. Ты так прекрасна, что рядом с тобой я забываю, как дышать.
Бронвин всматривалась в его суровое лицо в поисках каких-либо признаков обмана, но не находила. Она знала, как нелегко Брайсу открыться ей, и, похоже, она действительно так сильно на него действовала.
– Ты знаешь, у меня тоже часто перехватывало дыхание, – призналась она, протягивая руку, чтобы погладить его подбородок.
Официант выбрал именно этот момент, чтобы вернуться с яблочным соком Кайлы, и Бронвин быстро опустила руку. Поблагодарила официанта за сок, она полезла в сумку за детской чашкой Кайлы. Перелив сок из стакана в чашку, она плотно завинтила крышку и отдала ее малышке, которая не очень обрадовалась тому, что у нее отобрали взрослый стакан.
Кайла отказалась пить сок из детской чашки, и Бронвин дала ей глоток оставшегося в стакане сока. Она снова отказалась и попыталась взять у матери стакан. Истерика была уже не за горами.
Брайс, похоже, это тоже понимал. Он подозвал официанта и попросил счет. Их откровенный разговор был отодвинут на второй план родительскими обязанностями.