Брайс со стоном прижался к губам Бронвин. Она встретила его отчаянный поцелуй с лихорадочным нетерпением. Брайс обхватил ее лицо и наклонил голову, чтобы облегчить доступ ко рту. Их языки вступили в единоборство за превосходство. Поцелуй был почти беззвучным, прерываемым лишь тяжелым дыханием и редкими стонами. В конце концов, Брайс подняв голову, заглянул ей в глаза и мягко улыбнулся.
– Люблю тебя, – прошептал он.
Бронвин просияла.
– Знаю, и никогда не устану это слышать.
– Ну, поскольку я никогда не устану это повторять, думаю, нам придется смириться с тем, что мы будем счастливы до конца дней. – Брайс неохотно отступил от нее, и Бронвин подавила протест, когда его великолепное и явно возбужденное тело оказалось вне досягаемости. Она бессознательно протянула к нему, он Брайс шутливо погрозил ей пальцем.
– Руки прочь, леди. У меня есть планы на этот вечер, и я не могу позволить тебе отвлекать меня. Почему бы тебе не отдохнуть с дороги, принять душ или поболтать с Кайлой по телефону, пока я занимаюсь ужином?
Она усмехнулась представив, как он будет неловко возиться на кухне. Брайс не был домашним богом, хоть, вероятно, и считал себя таковым. Он оставлял ужасный беспорядок на кухне, а приготовленная еда частенько была несъедобна. Но Брайс так гордился собой, что у нее не хватало духу упомянуть о сырой картошке или подгоревших бифштекса.
Она послала ему воздушный поцелуй и, прихватив свою сумку, пошла к лестнице на второй этаж.
– Дресс-код на ужин? – спросила она.
Брайс пожал плечами.
– Что-то удобное. И передай от меня привет и поцелуи Кайле.
***
Бронвин спустилась вниз, чувствуя себя отдохнувшей после короткого сна и долгого душа. Она также позвонила Кайле, чтобы пожелать спокойной ночи, но малышка была слишком увлечена игрой с Рисом и Риком, поэтому разговор получился коротким.
Что бы Брайс ни готовил, пахло на удивление хорошо, но Бронвин была немного озадачена, не увидев в кухне беспорядка. Несколько пластиковых контейнеров, палочки для еды и еще теплая микроволновка – вот и все, что было у Бронвин в качестве подсказки, и это могло означать, что Брайс попросил кого-то другого – возможно, Селесту – приготовить ужин. Она улыбнулась его незначительному обману, но ее вкусовые рецепторы были искренне благодарны.
Услышав шум из гостиной, Бронвин пошла туда.
Брайс был на просторном крытом балконе, который располагался так близко к воде, что казалось будто ты плывешь по лагуне. Запах океана и шум волн, проникающие внутрь через приоткрытое окно, делали это ощущение более реальным. Стол, передвинутый в центр балкона, был накрыт белой льняной скатертью и сервирован лучшим фарфором, в середине красовался великолепный букет красных роз в хрустальной вазе.