– Сегодня я пью только воду.
– Ты все еще беспокоишься о своей реакции на тот бокал вина на вечеринке у Пьера на прошлой неделе? – обеспокоенно спросил он, имея в виду ее головокружение и тошноту.
Он объяснил это переутомлением и некачественным напитком.
Бронвин загадочно улыбнулась, теребя пальцами край одеяла.
Брайс пытался разобраться в ее странном поведении, наливая себе бокал.
– Итак, расскажи мне новость, которая тебя так взволновала, – попросил он, имея в виду ее сегодняшний неожиданный телефонный звонок в офис.
– Только после того, как мы поедим, – тихо ответила Бронвин.
Брайс перевел взгляд на импровизированный стол, уставленный восхитительным блюдами: цельнозерновой хлеб, сыр фета и черные оливки в качестве закуски, а также свежие овощи и долмадес с хумусом, начиненные баклажаны под соусом «цацики», и фалафели в пите.
Бронвин поднесла оливку к его губам, и он раскрыл рот, захватив кончики ее пальцев, принимая еду. Она отплатила ему тем же, и остаток ужина они провели в том же духе, смеясь и бормоча интимные слова, пока кормили друг друга. К концу ужина Бронвин прислонилась спиной к его груди, и они молча смотрели, как солнце опускается в океан, превращая горизонт в живописную палитру красного, оранжевого, малинового и алого.
Брайс обнимал рукой ее плечи и грудь, а Бронвин гладила его пальцы. Он наслаждался их близостью, и уже не в первый раз задаваясь вопросом, как, черт возьми, ему так повезло? Он чувствовал себя совершенно умиротворенным. Он и Бронвин принадлежали друг другу. Они были как две половинки одного целого. Видит Бог, он никогда не верил, что такая банальная мысль когда-нибудь придет ему в голову, но так оно и было: Бронвин была его второй половинкой, и он мог представить, что проведет всю свою жизнь только с ней рядом. Они были идеальной парой.
Брайс закрыл глаза, глядя на закат, и крепче обнял жену.
Бронвин поднесла его руку к губам и поцеловала в ладонь.
– Брайс, – тихо прошептала она, и он хмыкнул, давая понять, что слушает. – Я беременна.
Паника, страх, ужас.
Брайс сам не понял, как оказался на ногах, и теперь смотрел на Бронвин сверху вниз.
– Как это ты беременна? А как же учеба? Мы же хотели подождать, помнишь? Ты же пошутила, верно?
Бронвин выглядела такой растерянной и обиженной, что он почти бросился к ней, чтобы обнять и утешить. Но потом слова: «я беременна» эхом отозвались в его голове, и он разозлился.
«Как она могла так с ним поступить?»
Ощущение предательства оставило во рту едкий привкус.
– Это и правда случилось раньше, чем мы хотели, – тихо сказала она, стараясь сохранить ровный тон. – Но такова реальность и ее не изменить. У нас будет ребенок… Ребенок, Брайс. Разве это не замечательно?