Света замирает, дышит только так быстро и трудно, словно сдерживается изо всех сил.
Ну так и я сдерживаюсь.
Мы с ней оба здесь создаем видимость разговора. Разборок. Приличий. Не смешно? Вот и мне смешно.
— А может, и мне подруг завести? А?
Мягко глажу большим пальцем нежную кожу горла, кайфуя от бьющегося прямо под подушечкой пульса.
Вторая рука не бездельничает тоже, и Светик ощутимо вздрагивает, ощущая мою ладонь внизу. Под юбкой.
Насчет юбки, кстати, тоже разговор будет. Вернее, насчет ее длины. И чулок, за каким-то хером напяленных в универ.
Но это все позже, гораздо позже.
Пока что мне невинный Светочкин разврат только на пользу.
— Да ты и так не теряешься, — шипит она разъяренной кошечкой, дергаясь и пытаясь уйти от моей ладони в сторону, — всю ночь где-то лазил! Думаешь, прислал пошлую смс, и все? И сразу я тебя должна…
— Должна, — киваю и, больше не считая нужным сдерживаться, наваливаюсь на рыжульку всем телом, раздвигаю ноги, которые она все пытается сомкнуть, проталкиваю сразу два пальца в горячую влажность. Ох, ё-моё!
Меня накрывает моментально, особенно, когда Светочка перестает сопротивляться и выгибается, прикусывая губу. И охает. Громко.
Мне срочно нужна еще одна рука, чтоб расстегнуть джинсы, но конфигурацией, бля, не предусмотрено! Значит, пока справляемся так.
Мягко двигаю пальцами, кайфуя от ответной дрожи, от ее отдачи сладкой, и смотрю в темные блестящие глаза.
— Должна, все должна, — впечатываю с каждым словом в нее пальцы, ритмично и настойчиво, — ты — моя. Говорил, никаких парней? Я его чудом не прибил.
— Ты… Не имеешь права…
— Имею. И право. И тебя. Имею.
Она дуреет, глаза закатываются от моих слов и моих движений. Никогда эту игру в подчинение не любил, но с ней по-другому не хочется. Сейчас, по крайней мере.
Я не могу ничего объяснить, не могу ничего сказать в свое оправдание.
Значит, пока так.
— Ты… Неандерталец… Это… Друг… Валя…
— Какой, нахер, друг еще? — рывком вынимаю из нее пальцы и тут же провожу ими по распахнутым губам. В глазах Светы — шок. И темнота. Завораживающая.
Все, больше нереально ждать.
Рывком дергаю молнию на ширинке, обхватываю свою рыжую помеху за задницу и подбрасываю вверх. От трусов — одно название, вообще не мешают!
— Аххх!..
Она не может сдержаться, громко стонет от проникновения.
Я бы тоже с нее пример взял, но не могу. Слишком место у нас ненадежное. А дела надо завершить.
— Тихо, — хриплю ей в висок, упираясь лбом в полотно двери рядом, прижимаю сильнее к себе, увеличивая глубину кайфа, — тихо себя веди!
Света сдается, обхватывает меня за шею, прижимается, обнимает ногами и кусает губы, чтоб не кричать. Быть тихой, как я велел.