— Спайк, перестань, — прервал его Двадцать Шестой. — Не каждый человечишка кинется на машину, которая перед этим вырезала весь его отряд. Да, и теперь могу с уверенностью сказать, что этот мужчина точно не Август. Тот был не таким смелым.
— В смысле? Почему ты о нем еще помнишь? Все воспоминания ведь стерты, — удивился Спайк. Двадцать Шестой присел рядом с ним, положил руку на его голову и улыбнулся синей, пиксельной улыбкой:
— Да, но ты забываешь, что я видел зацикленный фрагмент с Августом в лапах Лийча, и фотографии с видеозаписями на зданиях. Подсознательно я присутствовал на поле боя и наблюдал за всем. — Заприметив некое напряжение пса, словно он проделал работу зря, Двадцать Шестой добавил: — Не переживай. Я не помню ничего глобального, связанного с Августом. Только его внешность и некое эхо мелких деталей, ничего более. Воспоминания о воспоминании — вещь безопасная. Если кто-то занесет мне вирус категории — Лийч, похожую диверсию с усилением моментов из памяти им провернуть не удастся, ведь это всего лишь картинки в дальних уголках разума.
— Чтоб тебя, Ти, — раздраженно гавкнул Спайк и стряхнул руку хозяина с макушки. — В следующий раз сам разбирайся со своими Лийчинками! — и он побежал вслед за Шестнадцатым.
— И кто вбил в его программу такую обидчивость? — не убирая улыбки, помотал головой Двадцать Шестой и, выпрямившись из сидячего положения, зашагал к товарищам, но пройдя пару метров, он остановился и посмотрел на ладонь, в которой держал маленький кубик. — Кто бы ни занимался твоей поставкой, мы обязательно его найдем…обязательно! — с легкой обидой в голосе, робот сжал устройство в кулаке достаточно сильно, чтобы повредить его, и швырнул через плечо, продолжив после этого свой маршрут.
Хруст шагов Двадцать Шестого, постепенно приглушался ветром, дувшим с востока. Пыль разгонялась под действием силы атмосферного явления, и оголяла поле брани, усеянное двадцатью девятью изуродованными трупами. В лучах высоко стоящего солнца, на костях павших воинов прошлого, поблескивали капли крови и куски разорванных мышц бойцов настоящего. В воздухе стоял едкий, металлический запах, который вдыхали призраки войны. Половинки поломанной коробочки, брошенной рядом с командиром, засочились темными, красноватыми струйками, которые потекли к погибшему. Жижа коснулась ног и поползла вверх, к голове. Ее путь сопровождало шипение, подобное раскаленному маслу на сковороде, и такой же вонючий смрад, как от горелой резины. Гемомасло пожирало каждый кусочек кожи, каждую частичку мяса, высасывало каждую каплю крови насухо, не оставляя за собой ничего, кроме белесых, ослепительных костей. Закончив с лидером сопротивления, жидкость потянулась к остальным мертвецам, словно гончая, ведомая запахом жертвы, собирая по пути крупицы плоти, разбросанные взрывом гранаты. Медленно, но верно, каньон дополнили новые останки, отличавшиеся от старых только цветом, который будет приближен к местному стандарту всего через несколько часов. Нажравшись в волю, гемо потекло на юг, в противоположную сторону от ушедших роботов.