Записей этих было сделано несколько, но наиболее памятна одна – записанный в марте 1963-го и вышедший в свет через год в марте 1964-го альбом Getz/Gilberto. И хотя играли на этой пластинке наряду с Гетцем исключительно бразильские музыканты во главе с Жильберту и Жобимом, аранжировки и само построение композиций были европеизированы, точнее американизированы, ритмическая синкопированная полифония самбы была умело спрятана, приглажена под более привычный для американского уха ладовый и ритмический строй, но вместе с тем благодаря саксофону Гетца обрела джазовую свободу и раскованность. Жемчужиной альбома стала открывавшая его песня “Girl from Ipanema”, ставшая символом не только босса-новы, но и расслабленной бразильской музыки и которая, собственно, и прославила ее на весь мир.
Ключом к успеху стали две молодые женщины. Первая – 24-летняя Аструд Жильберту, жена Жуана, никогда до этого профессионально не певшая, но по предложению мужа разделившая с ним вокальную партию. Главным образом потому, что в отличие от Жуана, она говорила по-английски и могла пропеть сделанный известным текстовиком популярной музыки Норманом Гимбелом перевод. Ее почти детский, лишенный вибрато и каких-то бы то ни было вокальных маньеризмов, тихий обволакивающий чарующий голос вместе с гитарой Жуана, фортепиано Жобима и чувственным саксофоном Гетца погружал слушателя в романтическое волшебное видение далекого солнечного мира.
Песня мгновенно стала хитом, умудрившись даже на пике битломании обогнать в чартс журнала Billboard первый американский сингл Beatles “I Want To Hold Your Hand”. За несколько месяцев сингл был продан в количестве двух миллионов экземпляров.
Больше всего, разумеется, песня была популярна в самой Бразилии, где, впрочем, всеобщее любопытство вызвала не столько очаровательная Аструд, сколько загадочная «девушка из Ипанемы». Страна терялась в догадках, стали появляться бесчисленные претендентки, пока, устав от домогательств журналистов, автор текста Винисиуш ди Мораиш на пресс-конференции в 1965 году не рассказал о происхождении образа.
Оказывается, зимой 1962 года ди Мораиш вместе со своим постоянным соавтором Жобимом, укрывшись от городской суеты, работали над мюзиклом в фешенебельном курортном пригороде Рио-де-Жанейро Ипанеме. Большую часть времени они проводили в прибрежном кафе, где их регулярно отвлекала и развлекала проходившая мимо, а иногда и заглядывавшая в кафе 17-летняя Элу Пинейро. Ее походка, ее раскачивающиеся бедра, признался он, «бросали вызов всем законам геометрии и тяготения». Именно там, в кафе, ди Мораиш и набросал текст песни прямо на салфетке.