Вот к чему Александр так и не смог привыкнуть, так это к собственному участию в масштабных сражениях. Ни один поединок на арене или в драка в подворотне таких эмоций не вызывали. Почему? Там ты можешь полагаться на свои умения — технику, скорость, силу, качества брони и оружия, в конце концов. И чаще всего этого оказывается достаточно, чтобы пережить стычку без потерь. В случае же большого замеса, шансов выйти из сечи полностью целым — особенно если ты не в тылу, или в третьей линии отсиживаешься, а вражеские прорывы затыкаешь — стремятся к отрицательным величинам. Рано или поздно кто-то ткнет тебя ковырялом в незащищённую часть тела, а ты этого банально не увидишь, и, соответственно, никакая нечеловеческая реакция тут не поможет.
Все эти мысли обрывками крутились у Александра в голове, пока он буквально затыкал собой разрыв в построении. Тут опять же никакая особая техника роли не играла — гораздо важнее было наличие крепкого большого по площади щита, который прикроет тебя и соседа слева, и достаточно длинный клинок, чтобы тыкать им тех, кто неудачно подставится: никакой романтики.
Сложно сказать, сколько времени прошло в таком режиме тяни-толкай, когда сражающиеся уткнулись друг в друга в тесноте улочек между домами и сдвинуться ни назад, ни вперед вариантов — без заваливания трупами или применения какого-то хитрого сюрприза, — по сути, не нет. Учитывая, что и баронские стрелки оказались выведенными из сражения — с соломенных крыш не постреляешь, а никаких удобных позиций для этого не осталось — можно сказать, что противники вошли в самый настоящий клинч. При этом ни одна сторона довольна собой быть не могла: уже то, что пришлось отдать часть города, воспринималось защитниками как поражение. Ну а берсонзонцам занятия двух рядов жилых домов никакого реального стратегического перевеса на самом деле не давало. Защитники откатились чуть дальше, за следующую линию баррикад и чувствовали себя достаточно уверенно, тем более, что волевым решением Серов спешил часть конницы и усилил этим резервом самые на его взгляд угрожаемые направления. В общем в таком "ленивом" режиме бодаться можно было сколько угодно, и только наступающие сумерки, сделавшие и без того не слишком осмысленное сражение в городской застройке полностью хаотичным, подвели итоговую черту под этим длинным днем.
— Что будем делать дальше, господа? Надо что-то придумывать, еще на один такой день нас может не хватить. Прошу высказываться коротко и по делу. И еще, кто-нибудь может объяснить, какого демона эти ополченцы давят как наскипидаренные? Вроде бы за ними раньше такой настойчивости заметно не было, — Серов обвел взглядом всех собравшихся. Надо сказать, что его "офицеры" выглядели этим вечером не слишком презентабельно. Элей, которому в какой-то момент пришлось вступить в бой, сидел весь забрызганный чужой кровью. Ариен каким-то непостижимым образом "поймал стрелу" и теперь баюкал перебинтованное предплечье. Сержан пропустил удар в ногу и теперь прыгал на костылях. Сам барон обошелся парой неглубоких резаных ран, но тоже чувствовал себя как будто пропущенным через мясорубку. Плюс ко всему этому нужно добавить многодневную физическую и психологическую усталость — в общем, на бравое рыцарство не похоже совершенно, скорее, на дом инвалидов. Одного Жерарда на всех явно не хватало, тем более что целитель в первую очередь пытался спасти тяжелораненых, а теми, кто и так выживет, занимались другие по остаточному принципу. И только барон Терс, которому вступить в схватку прошлым днем не довелось, выглядел бодрячком.