Я взвиваюсь.
– По неосторожности?! – кричу я и чувствую, как мои кулаки наливаются злобой. – Вы что? Это вы серьезно сейчас говорите? Человека нет, а вы говорите, что нет состава преступления?
– Что вы так шумите. Успокойтесь, – пытается отрезвить он меня холодным тоном.
Но я не из тех, на кого можно посмотреть ледяным взглядом, и он сразу затихнет где-нибудь в уголке.
– Я читал отчет. Там написано: удар был очень сильным. Женщина погибла на месте.
– И что из этого следует? Дело передали мне, и мне решать, что и как тут оформлять.
– Ну, это мы еще посмотрим.
– Что вы посмотрите? – он расслабленно ухмыляется.
Видимо, пузан не в курсе моих связей?
Надо было мне, дураку, сразу все свои знакомства напрячь.
Хотя… Я был совершенно не в состоянии… Я вспоминаю, как я в совершенной прострации валялся у себя дома и глушил свое горе в виски.
Я полностью отключился от жизни, от происходящего вокруг.
Сколько это продолжалось? Неделю? Две? Я только вышел из дома на ЕЕ похороны, и от этого мне стало совсем плохо, совсем больно.
Больно так, что я не мог ощущать эту боль. Эта боль была за пределом человеческих возможностей.
И я опять вернулся к себе, и снова заколдованный круг выпивки и сна в забытьи. Сна, который прерывался кошмарами….
Только мои друзья, а главное – мой брат, смогли выдернуть меня из этого жерла.
И вот теперь, придя немного в себя, я пожинаю плоды режима. И собственной беспечности.
– Вы, кстати, первым оказались на месте преступления, – сверлит он меня своим взглядом – Если Вам больше нравится эта формулировка. И как?
– Что как? – в бешенстве спрашиваю я, прекрасно понимая, к чему клонит этот пузан.
– Вы сами могли совершить этот наезд преднамеренно, а потом, бросив машину, вернуться как ни в чем не бывало к месту преступления, чтобы разыграть роль неутешного вдовца.
– Разыграть? – я не верю своим ушам. Но этого и следовало ожидать от такого урода.
– В каких отношениях вы были с жертвой? Вы не ссорились в последнее время?
– Ссорились? Да я любил ее так… – голос предает меня. – Впрочем, Вам этого не понять.
Я в бешенстве встаю, чтобы покинуть его кабинет.
Но он, видимо, не готов меня отпустить, о чем он мне четко и заявляет:
– Куда Вы? Я Вас не отпускал.
– Вы хотите предъявить мне обвинение?
– Для этого рано пока. Хочу побеседовать просто с Вами.
Рано???!!!
Я взбешен его намеками. «Успокойся, Буров».
– А я с Вами разговаривать не намерен. Дальнейшие переговоры – только в присутствии моего адвоката.
А он у меня – отличный. Так что пусть этот пузан не обольщается.
– Хорошо. Вы пока свободны, – он подписывает пропуск и подает его мне.