Возможно, ей вообще просто показалось.
Она сделала неуверенный шаг к лифту и замерла в нерешительности, прислушиваясь.
Понемногу сердце успокаивалось.
Потом, малодушно решив оставить, все как есть, она уверенным шагом направилась к лифту, обгоняемая абрикосовым комком кудряшек.
Павел.
Два года назад.
Мне пришлось напрячь все свои связи, чтобы делом занялись другие люди. Вернее будет сказать, я сделал один звонок очень важному человеку, а он уже дернул за все свои ниточки.
Результатом было то, что у меня была теперь новая команда, занятая делом Агаты.
Параллельно я нанял частного детектива. И стал ждать, когда дело сдвинется с мертвой точки.
Мне сказали, по секрету, что делу специально поначалу не хотели придавать криминальную окраску. Потому что Агата была публичной личностью, и никто не хотел такого громкого дела иметь в своем портфеле.
Была…
Но я все же добился пересмотра формулировки.
Ведь кто-то ее заманил от моего имени туда, где потом ее сбил автомобиль. А это значит, что ее хотели убить.
Оставалось только понять, кому нужна была ее смерть.
Как ужасно звучит это слово…
И тогда можно будет найти убийцу. Да, именно убийцу. А не случайно наехавшего по неосторожности непутевого водителя.
Делом Агаты теперь будет заниматься Василий Андреевич Зернов.
Я сидел в его кабинете и смотрел на него изучающим взглядом.
У него белоснежная рубашка, ослабленный галстук, в висках серебрится едва заметная седина. И он совершенно не похож на человека, образ которого я набросал себе в уме. Бульдожья хватка-так про него сказали. По рассказам о нем я почему-то представил в своей голове образ в стиле Брюса Уиллиса или на худой конец- Стивена Сигала.
Но здесь оказался даже не Коломбо.
Какой-то Ниро Вульф, если помните такого.
Толстый и неуклюжий, с двойным подбородком, нависающим над воротничком рубашки. Неужели он действительно так хорош, как мне расписывали?
Первой мыслью было сразу покинуть его кабинет и пойти выпрашивать другого.
Но что-то меня остановило. Наверное, хорошие отзывы о нем.
Он смотрел на меня таким же изучающим взглядом, как я на него, потом неторопливо изрек:
– Я ознакомился с делом. У меня уже есть кое-какие соображения.
О как! Неожиданно! Может, и вправду не так плох, как могло показаться сначала.
Он явно знал себе цену, и пока не дождался моего:
– Это просто замечательно! – даже и не думал делиться со мной своими умными мыслями.
– Выводы делать рано, но мысли есть, – повторил он ту же фразу, но другими словами, откидываясь на спинку соответствующего его размерам кресла.
– Какие? – нетерпеливо спросил я.