- Можешь смотреть свои программы погромче - пускай Камиллёка встаёт потихоньку.
Динара, дожаривая блины, размышляла над словами сына. То, что было отклонено её разумом немедленно, всё-таки оставило свои следы в сознании, и, в последующие дни, она не раз задумывалась об этом. Мама гения стала ловить себя на том, что ищет способы, возможности, как и вправду сократить эту длительную ежедневную процедуру, которая, как ей подсказал ее сын, была нужна не её родным и любимым людям, а можно сказать посторонним - да и то, только тем, кто оценивает человека по внешнему виду.
*****
Время шло - Руслан становился всё развитее и сильнее. Он пошёл в школу, как и положено, в семь лет - в самую обычную, хотя ему все вокруг предлагали специальные - для одаренных детей. Он не захотел - сказал, что для этого у него есть основание. По какой-то, неизвестной для Динары и всех родных и близких, причине, Ринат выбрал для сына самую переполненную школу в самом густонаселенном районе города, да еще и за восемь автобусных остановок от дома. Из-за этой густонаселенности, рядом с избранным учебным заведением было расположено еще несколько, почти таких же переполненных. Динара пробовала возражать, но Ринат попросил ее довериться ему и не вмешиваться. В общем эти двое – отец и сын - что-то скрывали. На каждом собрании учителя говорили родителям о том, что их мальчуган только зря теряет время - обычная школа не может предоставить ему необходимых условий для полноценного развития.
Для педагогов он был загадкой. Они видели умных детей, видели гениальных - они не видели таких детей. Слова «башковитый», «мозговитый», «одаренный» никак не выражали того, что они наблюдали перед собой. «Уникум» – вот слово, на котором они, в конце концов, сошлись – оно более точно описывало этого необычного ученика. Он не интересовался всякими игрушками-побрякушками, наполнявшими портфели его сверстников и извлекаемые оттуда на каждой перемене. Всё своё свободное время он тратил на штудирование философии, политологии, высшей математики, изучение физики и молекулярной биологии. Учил сразу четыре языка – английский, испанский, китайский и французский. И во всём этом он был самоучкой. "Чему они могут меня научить в этих школах для одарённых, ма? Мне, отдай ты меня сейчас хоть в институт - и там будет скучно, - был главный его ответ, сначала на ежедневные, затем еженедельные, а потом и ежемесячные предложения матери о спецшколе». «Я не хочу, чтобы кто-то меня учил этим предметам, - это о вышеназванных дисциплинах. - Эти люди - учителя - уже имеют какие-то убеждения в своих сферах - они меня будут учить тому, чему нужно учить по их мнению. Многим нужны такие проводники – но не мне. Я, руководствуясь своим внутренним голосом, изучаю то, что мне интересно в определенный момент и иду своей оригинальной дорогой по пути знаний, - а это был его ответ на предложение отца обратиться за помощью к специалистам по интересующим Руслана наукам».