Стучат — значит, «свои».
— Открыто, — напоминаю я.
В дверном проеме возникает Денисов. Я почему-то так и думала. Хорошо, что выплакалась сегодня — спокойнее перенесу его присутствие. Может, даже без сердцебиения в этот раз обойдусь.
— Не помешаю? — спрашивает с легкой иронией и разглядывает меня, улыбаясь.
Ну, да, на мне старая майка и шлепанцы, — я гостей не ждала, уборкой занималась. И волосы наверняка растрепались. Только бы не покраснеть. Сам Игорь на этот раз в светло-сером спортивном костюме, как во второй коже; похож на гонщика в престижном ралли. Горьковато-терпкий запах его парфюма окутывает меня и растекается по дому, чтобы остаться надолго.
— Это твой дом, — отвечаю.
— Нет, — с тех пор, как в нем живет молодая очаровательная женщина.
Пропускаю лицемерный комплимент мимо ушей и предлагаю присесть к столу, выпить чаю. Прямо под глаз камеры, если что. Видела я сегодня и слышала много чего... особенного, а еще даже вечер толком не наступил, мало ли...
— Я захватил кое-что получше.
Вот, похоже, начинается, — он ставит на стол начатую бутылку Киндзмараули, без пробки. Я подаю две чашки чая, конфеты и один пустой бокал:
— Мне не стоит... злоупотреблять. Ты же знаешь условия Центра.
— Здесь 12 градусов, почти компот. А до беременности еще далеко... Ну, как знаешь, — и наливает себе. — Вообще-то я пришел узнать, как ты тут устроилась.
Осматривается. Днем я нашла у забора немного полевых цветов, сорвала их вместе с травой и поставила в две вазы по сторонам от входа. А еще сняла со стен черно-белые пейзажи в паспарту и убрала подальше, заменив на мягкие игрушки, найденные в нижнем ящике шкафа. Вроде бы ничего особенно не изменилось, а дом вместо строгого скандинавского стиля вдруг приобрел провансальский, душевный.
— Такое я видел только в детстве, — сообщает Игорь и залпом выпивает полбокала. — Я застал тебя с веником — здесь плохо убирают?
— Нет, отлично! Просто мне захотелось сделать все по-своему.
— Понимаю, — он вдруг встает и кладет руку на верх деревянной обналички окна, украшенный точеными деталями. — В этом доме есть несколько вещей, которые я сделал сам, — просто потому, что мне это нравилось. Гостевой домик был как бы репетицией большого дома. На этом отработали технологии, проверили, как ведут себя материалы. Здесь мы жили, пока строился большой. Так приятно, когда горит свет в окне...
У Игоря лицо вдруг становится мрачным и отчужденным. Ему это очень не идет.
— Почему не закрываешь жалюзи?! — продолжает он почти грубо, словно обвиняя. — Ты же при освещении как в витрине!