1 декабря.
Попытаться встать с кровати(первоочередно)
Сказать нет депрессии и обжорству.
Мама,роди меня обратно.
Написать завещание(еще одна причина не отдуплиться раньше времени.
Кобылкиной хрен(она знает почему)
Я думала. Что записи в дневнике меня дисциплинируют. Фиг там, ага. Я тупо забываю записывать свои мысли и переживания. Сегодня я реально умираю, не в силах поднять от подушки каменно – тяжелую голову. После моего прыжка с моста (летела я красиво, кстати. Кувыркалась в воздухе, как белка летяга. И орала, что тот птеродактиль, по словам овцы Кобылкиной). А вчера меня свалил банальный насморк, горло словно наждак, а глаза слезятся и гноятся. Я сдохну не от рака, нет. Да уж, обидно отдуплиться от банальной простуды, так и не найдя синеглазого принца, который словно ангел, раскинув крылья, улетел от меня с чертова моста, как неуловимый мститель, мать его за ногу. Меня, кстати, вот эта его привычка исчезать, растворяясь в воздухе уже начинает раздражать. Как в том стихотворении « Знак ГТО на груди у него, больше не знают о нем ничего»
- Долго валяться собираешься? – противный голос Кобылкиной, способен поднять из комы, не то что заставить открыть коньюктивитные глаза. – Цыгель – цыгель, ай лю лю. Нам костюмы, так – то, покупать надо. А ты разлелась, как хавронья.
- Какие еще костюмы? – икнула я. Интересно, какое еще моральное аутодафе придумала мне подружка.
- Тебе чего, мозг выдуло, когда ты крутилась на резинке от трусов над камнями? – посмотрела на меня Кобылкина, словно я не забыла по какому поводу мы идем за костюмами, а по меньшей мере расправилась с Кеннеди собственными руками, и избежала заслуженной кары. – Мы с тобой идем на маскарад, по случаю нового года.
- До нового года еще, как до Киева на карачках,- простонала я. – Дай мне сдохнуть спокойно. Мне надо гроб покупать и панихиду заказывать а не носиться задрав хвост в поисках дурацкого костюма, который мне может и не пригодится вовсе.
- Он тебе точно н пригодится, если ты сейчас не поднимешь с траурного ложа свою задницу,- рыкнула Кобылкина, ухватив меня цепкой ручонкой за шкирку.
12:30
Не понимаю, на кой черт мне костюм. Я и без него возьму все призы на конкурсе «Самая страшная тварь уходящего года» Я похожа на разлагающегося зомби: глаза заплыли, нос распух и похож теперь на огромный мухомор, волосенки всклокочены. Но идти пришлось, иначе Катька бы меня прокляла. Я вот все думаю, что сейчас чувствуют мои родные. Отец с каждым днем становится чернее тучи, с тревогой вглядывается в мое лицо. Леличка, моя железобетонная бабушка, плачет, я сама слышала. Даже с мамой они больше не ругаются, и даже вполне спокойно общаются, в основном на темы медицины. Мамуля прекратила хлебать шампанское, и теперь похожа на потерявшегося пингвиненка. Лясик единственный, кто ведет себя как и раньше. По крайней мере, он старается не показывать своего страха. И такое ощущение, что это не я больна, а дом в котором я живу.