Яростно мотаю головой, прогоняя чертовы мысли. Нет, я больше не позволю Нике проникнуть себе под кожу. Нельзя, мозги «плывут» уже только от одного ее присутствия. Или может это все от недосыпания…
Я смотрю, как она кормит мою дочь, и понимаю, что никого не найду лучше для ребенка. Ника качает малышку, тихо напевая колыбельную, целует ее пальчики, а я стараюсь не смотреть на прикрытую уродливой блузкой грудь.
Стоп, Талер, кажется, кто-то тут распинался, что ему не нужен секс. Да, это правда, по крайней мере, пока, но мне однозначно нужна няня. И я ее уже нашел.
Встаю с кресла медленно, чтобы не разбудить дочку.
— Давай ее мне, — говорит Тимур, протягивая руки, а я не могу от нее оторваться. Моя теплая девочка пахнет молоком, она спит, прикрытая блузкой, и мне кажется, что мои руки к ней приросли.
— Можно я еще ее подержу? — спрашиваю тихо, с мольбой заглядывая ему в глаза. Не знаю, зачем это делаю. Наверное, пытаюсь найти того Тимура, которого так долго любила.
Но его там нет, этот Тимур — непробиваемая гранитная скала, и я осторожно отнимаю малышку от груди. Она всхлипывает во сне и морщит носик, готовясь заплакать. Тим смотрит на нее, поджав губы, и начинает расстегивать рубашку.
Мы стоим в двух шагах от его спальни, и я изо всех сил прогоняю от себя воспоминания, как сама это делала. Тим часто меня просил помочь ему раздеться. Или одеться. Ему нравилось, когда я неторопливо продевала пуговицы в петли…
Прямо передо мной оказывается умопомрачительный мускулистый торс, где каждая мышца будто высечена из камня. Он тоже из моей прошлой жизни. Я старательно отворачиваюсь, наклоняю голову, чтобы отгородиться стеной волос — своих собственных, парик валяется где-то в углу. Я даже глаза закрываю, но резкий голос Тимура заставляет вернуться в реальность.
— Это чтобы ты не ходила по дому голой, персоналу не обязательно видеть тебя без одежды.
Он набрасывает мне на плечи рубашку и связывает впереди рукава.
— Иди.
Торопливо переставляю ноги, молясь про себя, чтобы он не передумал. Поменьше смотрю по сторонам — все, что связывает меня с этим домом, больно. А мне нужны только положительные эмоции, разве я хочу, чтобы мой ребенок переживал вместе со мной тревогу и страх?
Значит, что бы со мной не происходило, я должна видеть только хорошее. Это несложно. Сегодня я шла сюда, надеясь просто увидеть свою дочь, а в итоге держу ее на руках целых полчаса. Покормила ее. Тимур даже взял меня няней, а это значит, что я буду все время находиться со своей малышкой, кормить ее, купать, гулять. Внизу у двери я видела коляску — она такая красивая! Я уже мечтаю, как положу туда дочку, и мы с ней пойдем гулять в парк.